Любовь дикая и прекрасная

Родословная графа Ботвелла пестрела знаменитыми именами. Отцом ему приходился Джон Стюар — настоятель Колдингема и внебрачный сын Джеймса Пятого, чья дочь Мария, королева Шотландии, и начала произносить свою фамилию как Стюарт. Именно это произношение в конце концов и утвердилось в королевской династии. Так что у Френсиса Ботвелла с Джеймсом Стюартом был один дед. Мать графа, леди Джанет Хепберн, являлась единственной сестрой Джеймса Хепберна, последнего графа Ботвелла, то есть третьего мужа Марии Стюарт. Он не оставил законных наследников, и его титул с поместьями перешли к племяннику Френсису, который в знак уважения прибавил фамилию дядюшки к своей.

Джон Стюарт умер, едва только сын вышел из пеленок, и теперь Френсис имел лишь незаконнорожденных брата и сестру. Мать снова вышла замуж, и уже в раннем детстве на мальчика перестали обращать внимание, а потом отправили получать образование во Францию и в Италию.

Ему еще не исполнилось и двадцати, а он вернулся в родную Шотландию элегантным мужчиной, просвещенным и уверенным в себе. Его быстро женили на вдовствующей леди Маргарет Дуглас, дочери могущественного графа Агнуса, которая была немного старше Френсиса и уже имела сына. Маргарет не любила своего второго мужа, а он не любил ее. Брак был заключен по расчету, и супруги покорно и равнодушно принялись рожать детей, чтобы поддержать род. Ни капли привязанности между ними так и не возникло, и Маргарет Дуглас с облегчением наблюдала, как ее чувственный, любвеобильный муж искал и находил другие постели. В своей она его не хотела.

И вот, захватив эскорт из пятидесяти свирепых и необузданных пограничных воинов, граф Ботвелл отправился сопровождать графиню Гленкерк домой. Нельзя сказать, что Конолл пришел от этого в восторг, но главным было доставить леди в целости и сохранности. По приезде в Гленкерк Катриона настояла, чтобы Ботвелл остался погостить хотя бы ненадолго. И если сначала он намеревался пробыть там всего три или четыре дня, то в конце концов задержался до Двенадцатой ночи.

Поскольку вдовствующая графиня приходилась отцу пограничного лорда кузиной, то гостя и самого почли за кузена и приняли как члена семьи. Гленкеркские дети называли его дядюшкой Френсисом. Мальчики, словно восторженные и преданные щенки, не отступали от него ни на шаг, а девочки просто возмутительно с ним флиртовали. Ботвелл всем этим наслаждался, поскольку его собственные дети были научены своей матерью любить и слушаться только ее одну, и граф не питал к ним родственных чувств. Даже младшие братья — Гленкерки обращались с ним запанибратски, как с товарищем, и называли его кузеном. Этот мужчина ходил вместе с ними на охоту, гулял по девкам, играл в кости и пил вино. Жить в такой обстановке настоящей семьи ему в жизни никогда еще не доводилось, и он наслаждался.

Когда граф Ботвелл наконец уехал, а это случилось на следующий день после шестилетия Колина Лесли, то испытал при этом огромное сожаление. Но его оставили в Шотландии за главного, и время отдаваться своим слабостям было исчерпано. Прежде всего Ботвелл был человеком порядка и долга. Накануне отъезда он вручил Катрионе маленький меч из дамасской стали с изящной ажурной рукояткой из флорентийского золота, усыпанной мелкими полудрагоценными камнями.

— На день рождения вашему старшему сыну. Это ведь будет в следующем месяце.

— Ох, Френсис! Как чудесно! Джеми это наверняка понравится, хотя я знаю, что еще больше он хотел бы, чтобы вы были здесь.

— Я бы и сам того хотел. Кат, но я и так слишком долго предавался удовольствиям. Взбодритесь, дорогая! Зима скоро кончится, и Патрик не замедлит вернуться домой.

— Джеймс Стюарт настоял, чтобы, когда он привезет королеву, я возвратилась ко двору, — сказала Катриона, нахмурившись. — Я не раз говорила Гленкерку, что не хочу больше детей, но, клянусь, Френсис, когда милорд вернется домой, я сделаю все, чтобы понести. Единственный способ отделаться от ухаживаний короля — это остаться здесь, в Гленкерке. Но я не получу такого разрешения, если только у меня не вырастет живот!

Френсис Хепберн по-родственному ее поцеловал и ускакал навстречу долгой и одинокой зиме.

Потому что настало серое, холодное, унылое время. И если бы Катриона не любила своих детей, то она, наверное, сошла бы с ума.

Джеймс Лесли отметил свой двенадцатый день рождения, и хотя мальчик расстроился, что отец, казалось, позабыл про него, подарок Френсиса Хепберна это ему восполнил. А от Патрика уже много месяцев не было никаких вестей. Катриона страшно по нему тосковала, хотя и была уверена, что с мужем все в порядке. Хуже всего приходилось ночами. С тех пор как она видела его в последний раз, прошло уже семь долгих месяцев. Одна в их огромной кровати, Катриона горько плакала и клялась себе, что, когда Патрик приедет наконец домой, она послушается его и больше никогда не вернется ко двору. Любимый оказался прав, не надо было связываться со Стюартами.