Злючка

— Нож под подушку положили? — громко спросила принцесса Мэри.

— Зачем? — удивилась Арабелла.

— Чтобы перерезать боль, когда невеста лишится девственности, — ответила Мэри; все остальные засмеялись.

— А-ах, — шумно вздохнула другая, — нет ничего лучше мужчины с крепким копьем, всегда готовым пронзить даму! За это ему можно простить все грехи!.

— Кому знать, как не тебе, Денни Хоум! — ответила подруга. — Три мужа и сколько детей?

— Восемь, — последовал ответ. — Клянусь, не моя вина, что предыдущие двое отправились на тот свет, но мой Дункан обещает, что он-то уж не оставит меня вдовой.

Дамы доброжелательно хохотали, помогая Эйлис снять красивое свадебное платье.

— Да ты, кажется, совсем не боишься, — заметила принцесса Мэри.

— Нет, мадам, — ответила Эйлис, — чего бояться человека, которого я люблю больше всего на свете?

Женщины закивали, улыбаясь словам Эйлис, уверенные в том, что новобрачные, так любящие друг друга, будут счастливы.

Малышка Мэри Хэмилтон ворвалась в комнату.

— Джентльмены идут! — объяснила она.

Эйлис стояла обнаженная посреди комнаты.

— Быстро, — прошипела ее мать, приглаживая волосы дочери. — В постель, Эйлис, если не хочешь, чтобы все джентльмены увидели твои прелести!

Эйлис помогли лечь в постель, накинули на плечи прозрачную белую шаль и закрыли тяжелый занавес балдахина.

— Господь благослови и храни тебя, дорогая, — сказала леди Марджери, наклоняясь, чтобы поцеловать дочь в щеку, и, выпрямившись, приказала; — Откройте дверь!

Мэри Хэмилтон распахнула створки как раз тогда, когда мужчины приготовились стучать. Они, смеясь и крича, ввалились в комнату, таща за собой жениха. Роберт Хэмилтон был в рубашке, доходившей до колен, и красный как рак от вина, возбуждения и смущения.

— Мы дали ему вина ровно столько, чтобы вдохновить на подвиги в постели, мадам! — объявил граф.

Роберт побагровел.

— Вы идете, сэр? — спокойно спросила Эйлис, словно подобное происходило каждый день, и отвернула край одеяла. Лэрда осторожно подвели к постели тесть и теща, сняли с него сорочку, вынудив поспешно нырнуть в постель и доставить при этом невыразимое удовольствие гостям видом обнаженного тела.

Слуги с большими церемониями внесли кубки подогретого вина с пряностями, и все выпили, включая жениха и невесту, старавшихся не обращать внимания на непристойные реплики друзей и родственников.

Наконец все ушли, хохоча над маленькой Мэри Хэмилтон, которая, закрывая дверь, невинно пожелала новобрачным спокойной ночи.

Эйлис Хэмилтон взглянула на мужа, а тот, набожно подняв глаза к небу, пробормотал:

— Не дай Бог!

Спустившись в зал, граф разыскал мать и сказал;

— Арабелла возвращается со мной в Данмор. Мы хотели бы уехать как можно тише, не прощаясь, без шума, поскольку наши отношения уже известны по всей границе.

Марджери Флеминг тихо засмеялась.

— Тогда забирай жену, сын, и уходите потихоньку, пока гости пьют и веселятся.

Счастливо улыбнувшись, граф кивнул.

— Ты уже сказал Арабелле о леди Ровене? — спросила мать.

— Нет, но обязательно скажу сегодня же. Как почти все девушки, Арабелла боится жениха, а я ни к чему не принуждал ее до сих пор и не хочу, чтобы она нашла новый предлог отказать мне. Как только я успокою ее страх перед неведомым, лучше смогу утешить Арабеллу в ее горестях.

Марджери Флеминг вытерла влажные от слез глаза.

— Ты не очень хорошо помнишь отца, Тэвис, но во многом похож на него. История рисует моего Джеймса жестоким и свирепым, зато он мог быть нежен и добр, хотя осмеливался показывать эту сторону своей натуры очень немногим. Я полюбила Арабеллу, но характер у девочки нелегкий, и она часто совершает необдуманные поступки. Будь с ней терпелив и добр, как твой отец со мной. Конечно, это очень трудно, сынок.

— Неужели я когда-нибудь вырасту и не буду нуждаться в твоих советах? — пошутил граф.

— Конечно, нет! — дерзко ответила леди Марджери. — Каждый мужчина должен слушаться матери независимо от возраста.

И, чмокнув его в гладко выбритую щеку, добавила:

— Завтра я отошлю в Данмор Флору и Лону. Бери жену и поезжай.

Граф поцеловал руку матери и отыскал глазами Арабеллу, занятую оживленной беседой с Мег Хэмилтон.

Обняв жену за плечи, он потихоньку сказал:

— Попрощайся с Маргарет, и пора ехать, девочка. Уедем как можно незаметнее.

Глаза Мег расширились от удивления, но девушка, заметив мгновенно метнувшийся в глазах подруги страх, быстро присела в реверансе.