Только представьте…

Кит равнодушно пожала плечами.

— Все это отвлеченные рассуждения. Не нашелся еще тот мужчина, которому я решилась бы отдать свою свободу. Кроме того, какая из меня жена? Единственное, что я умею, так это готовить.

Элсбет хоть и сочувствовала подруге, но практические соображения взяли верх.

— Поэтому все мы здесь. Учимся быть достойными же нами и матерями. Всему Нью-Йорку известно, что самые блестящие женихи из кожи вон лезут, чтобы повести к алтарю девушку из Темплтонской академии. Мужчины со всего Востока съезжаются на выпускной бал.

— Да хоть из Парижа, мне все едино. Меня ты ни на каком балу не увидишь.

Но Элсбет, охваченная вдохновением, уже закусила удила и неслась вперед.

— Все, что тебе нужно, — подобрать подходящего мужа. Такого, который постарается сделать тебя счастливой, тогда все уладится. Мистер Кейн больше не будет твоим опекуном, а ты получишь деньги.

— Ты и в самом деле очень добрая, но должна признаться, что такой глупости я в жизни не слышала. Пойми, замужество означает, что я должна собственными руками отдать какому-то мужчине свое состояние.

— Нужно искать того, кто безумно бы в тебя влюбился, и деньги останутся в твоем распоряжении. Главное — перед венчанием взять с него обещание купить тебе «Райзен глори» вместо свадебного подарка!

Элсбет восторженно захлопала в ладоши, захваченная ослепительным видением.

— Только представь, как это все романтично! Сможешь вернуться домой сразу после медового месяца.

Медовый месяц и муж… С таким же успехом Элсбет могла говорить на другом языке.

— Вздор и чушь! Какой мужчина захочет на мне жениться, не говоря уже о безумной любви?!

— А ну-ка встань!

Голос Элсбет внезапно обрел те же повелительные интонации, что звучали в голосе грозной Эльмиры Темплтон. Кит нерешительно поднялась. Подруга задумчиво постучала пальцем по щеке.

— Ты невероятно худа, а волосы хоть и мягкие, все же… настоящий ужас. Разумеется, они отрастут, — вежливо добавила она, — и цвет просто замечательный, черный как ночь. Даже сейчас все было бы ничего, если бы их подровнять. Глаза кажутся чересчур большими на таком маленьком личике, но, думаю, это потому, что ты в последнее время осунулась. — Она медленно обошла Кит. — Когда-нибудь ты станешь красавицей, так что хотя бы об этом не стоит беспокоиться.

Кит мрачно нахмурилась.

— А о чем стоит беспокоиться?

Но теперь Элсбет было не так-то легко запугать угрюмым видом и злобным шипением.

— Обо всем остальном. Тебе придется научиться говорить и ходить, знать, когда открыть рот и, что всего важнее, когда промолчать. Словом, всему, что предлагают в академии. Тебе повезло, что мистер Кейн выделил такую солидную сумму на гардероб. Можно одеться по последней моде.

— К чему мне это? Уж лучше купить лошадь.

— Лошади в отличие от академии не помогут тебе раздобыть мужа.

— Уж не знаю… до сих пор я особыми успехами не отличалась.

— Это точно, — лукаво усмехнулась Элсбет. — Но ведь ты и не просила меня о помощи.

Идея была невыносимо глупой, но в душе Кит отчего-то загорелась искорка надежды.

Верная своему слову, Элсбет сдержала обещание и с энтузиазмом взялась за подругу: подстригла волосы Кит маникюрными ножницами и помогла по предметам, по которым та отстала. Постепенно Кит перестала сбивать вазы во время танцев и обнаружила в себе способности орудовать иглой: не вышивать по канве, что она ненавидела, но добавлять экстравагантные детали к таким туалетам, как школьная форма (десять замечаний). Кроме того, она легко осваивала французский и вскоре стала незаменимой наставницей для тех девочек, которые когда-то издевались над ней.

К Пасхе план Элсбет найти для нее мужа перестал казаться смехотворным, и перед сном она любила помечтать о том, что «Райзен глори» скоро станет принадлежать ей. Навечно.

Представьте только!

Теперь, когда Софрония возвысилась до должности экономки на плантации, обязанностей у нее прибавилось.

Она спрятала письмо Кит в письменный стол с инкрустациями, где хранила книгу расходов, и, поежившись от февральского холодка, покрепче стянула концы шали. Кит, пробыв в академии уже семь месяцев, похоже, смирилась с судьбой.

Софрония скучала по ней. Пусть Кит по-детски наивна, но она понимает многое из того, что недоступно другим людям. Кроме того, она единственная в мире, кто любит Софронию. Правда, иногда они умудрялись ссориться даже в письмах, и это было первым, которое Софрония получила за последний месяц. Она хотела было сразу же написать ответ, но потом решила немного подождать. По всему видно, что ее послания только злят Кит. Казалось бы, она должна радоваться, узнав, как хорошо идут дела и как прекрасно управляет плантацией Кейн, но девчонка обвинила Софронию в том, что та заодно с врагом.