Плутовки

– Зато неотразимо обаятельные, – мягко заметила Жасмин, одарив короля улыбкой.

«Кровь Христова, – подумал он, – она же совсем старуха, но на какой-то момент я увидел живую легенду. Все, что о ней рассказывают, – чистейшая правда, и я готов в этом поклясться!»

Он взял топкую руку Жасмин и почтительно поцеловал. – Доброго вам дня, мадам. Их глаза на мгновение встретились.

– По-моему, на сегодня с меня довольно треволнений, – объявила Жасмин, – как, впрочем, и с вас. Не поехать ли нам домой?

Герцог кивнул и, проводив жену и мать к карете, велел кучеру ехать домой. По прибытии женщины немедленно поспешили наверх. Герцог медленно направился к библиотеке и закрыл за собой дверь. В очаге горел огонь. В большом кресле свернулась клубочком Синара с бокалом шерри в руках. Заслышав шаги, она подняла голову и улыбнулась отцу.

– Я люблю эту комнату, папа. Надеюсь, ты не станешь возражать против моего общества, – заметила она.

Граф налил себе виски и сел напротив дочери, катая рюмку в ладонях.

– Мне жаль, что мы потеряли столько лет в разлуке, – начал он, – и ты достаточно умна, чтобы понимать, как я люблю тебя, Синара.

– Но?.. – продолжила она. Легкая улыбка играла в уголках ее губ.

– Так больше продолжаться не может. В июне тебе будет семнадцать. Давно пора выйти замуж. Я обещал королю, что дам тебе время завоевать сердце Гарри Саммерса, но если к концу года у тебя ничего не выйдет, я найду тебе жениха и ты пойдешь под венец.

К его величайшему изумлению, она ничего не возразила.

– Как? – шутливо посетовал он. – Неужели не будет ни слез, ни воплей протеста?!

– Нет смысла спорить, папа. Ты уже все решил, впрочем, как и я. В этом мы похожи. Еще одна типичная черта Стюартов.

– Значит, ты ослушаешься меня?

– Давай не будем ссориться, папа. До конца года еще далеко, не так ли? – рассудительно ответила Синара. – Кстати, что сказала бабушка?

– О, она твоя всегдашняя верная защитница!

– Поразительная женщина! – засмеялась Синара – Что за жизнь она прожила!

– Тогда были иные времена. И она родилась принцессой. Ты не принцесса. Ты моя дочь.

– Будь терпелив со мной, папа, – нежно попросила Синара. – И тогда мы оба добьемся своего. Ты увидишь меня у алтаря, а я получу Гарри в мужья.

Немного подавшись вперед, он осторожно коснулся ее бокала своей рюмкой.

– Твои слова да Богу в уши, дочь моя.

– Я люблю тебя, папа, – выдохнула Синара.

– И я люблю тебя, Синара Мэри Стюарт, – со вздохом ответил он.

– Даже когда я довожу тебя едва не до безумия? – поддразнила она.

– Даже тогда, – признался он ухмыляясь.

Между отцом и дочерью снова воцарился мир, и было решено, что, несмотря на возмутительное поведение, Синаре позволят ехать вечером в Одли-Энд, и притом одной. И родители, и бабушка жаждали немного отдохнуть после утренних происшествий. Кроме того, Жасмин объявила сыну, что Синаре давно пора стать немного самостоятельнее.

– Попасть в беду можно при любых обстоятельствах, независимо от того, останешься ты дома или будешь играть в карты в соседней комнате. Пусть едет и принимает похвалы и комплименты за сегодняшнюю отвагу.

– Барбара расстроится, – возразил Чарли.

– Барбара приняла успокаивающее снадобье в бокале вина и сейчас спит в своей комнате. Она и не узнает, что Синары нет дома.

– Интересно, чьей идеей было это успокаивающее? – пробормотал герцог.

Жасмин хитро усмехнулась:

– Барбара утешится, увидев дочь замужем. Она страшится страстной натуры девочки, унаследованной не только от тебя, но и от нее. В твоей дочери бурлит хмель юности.

– Ты действительно веришь, будто она сумеет добиться предложения от Гарри Саммерса? – спросил герцог.

– Кроме нее, на это не способен никто.

Синара, обеспокоенная отцовским ультиматумом, все же помнила о необходимости хорошо выглядеть и попросила Эстер сделать ей ванну. Пока служанка трещала о том, как все слуги сплетничают насчет сегодняшней бесшабашной скачки, Синара потянулась за пузырьком масла, налила немного в ладонь и стала растирать по рукам, плечам и груди, пытаясь придумать, как лучше поступить. До сих пор она старалась не привлекать внимания посторонних, но, наверное, придется припереть графа к стенке и добиться признания в любви. Как только он скажет вслух заветные слова, ему ничего не останется делать, кроме как жениться.

Она даже налила немного масла на мокрые волосы, массируя голову, а потом опрокинула на себя кувшин с горячей водой. Масло смылось, но запах гардении остался витать в воздухе.