Назови меня неотразимым

Даже вчерашняя ночь медленной пытки не подготовила Мег к сегодняшней тщательно рассчитанной агонии. Следовало лучше подумать, прежде чем намекать на то, что она была не вполне удовлетворена, потому что сейчас искусник был полон решимости заставить ее проглотить оскорбительные слова. Он лизнул дракончика на попке, когда нагнулся, чтобы стянуть с жертвы шорты и трусики, наклонил ее и развернул. Палач гладил, ласкал и исследовал податливое тело своими ловкими, изобретательными пальцами. Снова она оказалась в полной его власти. Понадобились бы кандалы и наручники, чтобы попытаться перехватить главенство у этого мужчины.

Под палящим техасским солнцем его одежда растаяла. Пот ручейками стекал по мощной спине и заливал две глубокие морщинки на лбу, когда мучитель, игнорируя настоятельные требования своего тела, старался заработать высший балл за ее соблазнение. Мег хотелось завопить, чтобы он расслабился и получил удовольствие, но она увлеклась, выкрикивая совсем другие требования.

Тед распахнул дверцу кабины, уложил обмякшее тело на сиденье и широко развел ноги. Оставшись на земле, он играл и мучил, используя пальцы как орудие сладострастного вторжения. Естественно, одного оргазма для него было недостаточно, и, когда она кончила, маньяк вытащил ее из кабины и прижал к капоту грузовика. Раскаленный металл действовал как эротический стимулятор, обжигая набухшие соски, пока он забавлялся с ней сзади. Наконец Тед развернул ее и... начал все по новой.

К тому времени как мужчина погрузился в нее, Мег потеряла счет своим оргазмам, хотя была уверена, что он не разрядился ни разу. Тед держал ее, прижимая к пикапу с видимой легкостью, закинув ее ноги себе на талию, а ладонями подхватив под ягодицы. Она была совсем не пушинкой, но он поддерживал ее на весу без заметного усилия.

Его толчки были глубокими и выверенными, и только после того, как она взорвалась и распалась на атомы, титан напряг шею, поднял лицо к солнцу и обрел собственное освобождение.

Чего еще может желать женщина от любовника? Всю дорогу домой Мег задавалась этим вопросом. Он был непредсказуемым, щедрым, изобретательным. С великолепным телом и фантастическим ароматом. Абсолютное совершенство. За исключением дыры вместо эмоций.

Тед был готов жениться на Люси и провести с ней остаток жизни, но ее бегство, похоже, ничуть не затронуло его обычного повседневного существования. Надо не забывать об этом на случай, если она вдруг когда-нибудь хоть на мгновение задумается об их продолжительном совместном будущем. Единственное глубокое чувство, знакомое Теду, – чувство ответственности.

Завернув в переулок, ведущий к церкви, Тед начал возиться с одним из загадочных приборов. Мег заподозрила, что он ожидает оценки своих любовных свершений, и разве она посмеет выставить ниже, чем «супер»? Ее противоестественное затяжное разочарование – целиком ее проблема, а не партнера. Только полная сука облаяла бы парня, который сделал все – почти все – именно так, как следует.

– Ты великолепный любовник, Тед. Сногсшибательный. – Она улыбнулась, взвешивая каждое слово.

Он уставился на нее, закаменев лицом:

– Зачем ты мне это говоришь?

– Не хочу, чтобы ты думал, что я не благодарна.

Ей следовало держать язык за зубами, потому что золотистый вихрь промелькнул в сузившихся глазах.

– Мне не нужна твоя чертова благодарность.

– Я просто хотела сказать... Это было потрясающе. – Но она только ухудшила ситуацию, и побелевшие костяшки сильных пальцев на видавшем виды руле свидетельствовали, что простаки, утверждающие, будто Тед Бодин никогда не выходит из себя, не знают, о чем говорят.

– Я тоже там был, припоминаешь? – Слова звякали, подобно металлическим осколкам.

– Очень отчетливо, – кивнула Мег. – Разве такое забудешь?

Тед ударил по тормозам:

– Что, черт возьми, с тобой не так?

– Просто устала. Забудь все, что я наговорила.

– Я так, черт побери, и сделаю. – Он перегнулся через нее, распахивая пассажирскую дверцу.

Поскольку ее попытка прикинуться смиренной провалилась, Мег вернулась к своей истинной личности:

– Пойду приму душ, а тебя зайти не приглашаю. И вообще, никогда больше не прикасайся ко мне.

– С чего бы мне этим заниматься? – огрызнулся он в ответ. – С некоторыми женщинами чертовски много мороки.

Мег вздохнула, недовольная скорее собой, чем Тедом: