Любовь и опасность

– Расскажи о коронации, – попросила Адэр мужа. – Она была очень роскошной?

– Скорее убогой, – вставил Дункан.

– Верно, – кивнул Мердок.

– Конал? – удивилась Адэр.

– Что тебе известно? – спросил лэрд.

– Только то, что убийца зарезал старого короля. По крайней мере так сказал Херкьюлез Хепберн, когда приехал сообщить, что ты жив.

– Да, его зарезали. Известие достигло замка Линлитгоу, где находился принц, нынешний король. Говорят, он был вне себя от горя, ибо считал, что все будет иначе. Никто не знает, кто это сотворил. Убийцу, несомненно, нанял кто-то из знатных лордов. Или он просто надеялся заслужить благоволение своего хозяина.

Адэр кивнула, вспомнив молодого пажа, приехавшего искать защиты в Стентоне и рассказавшего об убийстве ее братьев. Ни один правитель, претендующий на трон, не потерпит соперника.

– Тело старого короля привезли в Стерлинг и поместили в королевскую часовню, где оно лежало под королевским штандартом, пока не сколотили гроб. Король вместе с Хоумом, Ангусом и Патриком Хепберном приехал из Линлитгоу. Яков вошел в часовню один, а выйдя, протянул всем троим руку для поцелуя, после чего покинул их. К нему привели братьев, герцога Росса и принца Джона, опасаясь, что кто-то из противников короля захватит одного из мальчиков и попытается поднять мятеж его именем. Старого короля похоронили в Камбаскеннете, рядом с королевой, которую он любил. После похорон мы вернулись во дворец в Сконе, на коронацию принца. Он приказал всем одеться в черное, но священник упросил его надеть цветной короткий плащ. Яков выбрал алый, а герцог Росс – голубой. Поднялся скандал, потому что кузен короля хотел надеть зеленый, но ко-д7о роль не позволил. Так что плащи, его и герцога Росса, были единственными цветными пятнами в море траура. Ничего не скажешь, король искренне любил своего отца.

К коронации почти ничего не было готово. Северные лорды, те, кто выжил и не принимал участие в сражениях, так и не приехали. Даже не все епископы собрались. Не было установлено… как ты это называешь… порядка, в котором лордам полагалось входить в церковь.

– Первоочередности, – подсказала Адэр.

– Нуда, именно. Потому что парламент еще не назначил чиновников для нового короля. Ангус выступал в роли регента, и решил, что у Хоума дурные манеры. Впрочем, по правде говоря, так оно и есть. Но королю пришлось успокаивать их и просить помириться. Однако Хоум разбушевался всерьез. Поссорился с братом, настоятелем Колдингема. Аргайл и лорд Грей не разговаривают, а какой-то проклятый епископ из захолустья попрекал нас грехами прошлого. Огромную помощь королю оказали герцог Росс, еще совсем молодой парень, и Роберт Блекейдер, добрый епископ Глазго, который поддерживал его с самого начала. Остальные лорды препирались и ссорились как дети.

– Были ли на коронации знатные люди из других стран? – спросила Адэр.

– Если и были, я все равно бы их не узнал, – пожал плечами Конал. – И вся церемония была очень короткой и убогой. Хотя Скон – традиционное место коронации шотландских королей, после битвы прошло всего две недели и подготовиться просто не было времени. С трудом отыскали на чердаке дворца побитый молью балдахин из золотой парчи, который держали над головой короля. Когда настал миг помазания, он допустил в часовню только братьев и священнослужителей. Остальные теснились в дверях, стараясь что-то разглядеть. Я, стоя позади, ничего не видел. Хепберн умудрился пробраться вперед. Хотя он не слишком знатен, всем известно, что король – его близкий друг. Он рассказал, что король во время коронации стоял на коленях, но золотая, усыпанная драгоценными камнями корона то и дело соскальзывала ему на лоб, поскольку так ему не понравилась, что он накануне не пожелал примерить ее, дабы подшить бархатную подкладку. Пришлось измерять его шляпы, и мерку сняли неправильно.

Позже я стоял в парадном зале Скона, в длинной очереди тех, кто приехал на коронацию Якова Четвертого. Стены зала были увешаны знаменами всех кланов, представленных в Сконе в тот день. На почетном месте висел флаг клана Брюсов, ибо наш предок когда-то сидел на троне Шотландии. Хоум сказал, что корона, которую надел Яков, принадлежала Брюсу, и поскольку у него была очень большая голова, остальным королям пришлось вставлять бархатную подкладку, чтобы корона кое-как держалась. Я ждал вместе с остальными, чтобы принести клятву верности от имени Брюсов. А Дункан клялся от имени Армстронгов из Даффдура.