Спичка

— Он твой отец, — рассудительно произнесла Сюзанна. — И ваш разрыв длится слишком долго.

— Ровно двадцать два года.

— Я не это имела в виду. Я говорю о твоем уходе из дома.

— Я не уходила, Сюзанна. Его величество вышвырнул меня вон. Конечно, я и сама уже была готова смыться, так что можешь не смотреть на меня с такой жалостью. Лучшим событием в моей жизни был уход из этого мавзолея!

Пейджи достала сигарету из пачки, которую бросила на стол, и прикурила от дешевой пластиковой зажигалки. Сюзанна отвела взгляд в сторону. Сигареты убили их мать, и она не могла смотреть, как Пейджи курит.

— Слушай, ты можешь оставаться там и разыгрывать Королеву Замка для Папочки Короля, если тебе это так нравится. Сдувай с него каждую пылинку, устраивай дни рождения, выноси после него дерьмо — но это не для меня!

«Конечно, не для тебя», — подумала Сюзанна. За восемнадцать месяцев Пейджи успела вылететь из колледжа и сделать аборт. Джоэл наконец потерял терпение и заявил, что она не переступит порог его дома, пока не сможет вести себя как отвечающий за свои поступки взрослый человек.

Официант принес заказ — отварную маги-маги для Сюзанны и бургер с жареным картофелем для Пейджи. Пейджи сразу же навалилась на свой гамбургер, стараясь не смотреть на рыбу под соусом со сливками и миндалем на тарелке Сюзанны и не думать о том, какой у маги-маги замечательный вкус. С тех пор как отец приказал ей покинуть Фалькон-Хилл, Пейджи не позволяла себе ничего более экзотичного, чем пицца с анчоусами. Проглоченный кусок гамбургера камнем опустился в желудок в довершение ко всем тем многолетним обидам, которые она испытывала, находясь в тени своей идеальной сестры, занявшей ее место в сердце ее собственного отца, когда она была еще слишком маленькой, чтобы защитить себя.

Пейджи наблюдала, как Сюзанна ловко управляется с рыбой. Сестра вдруг напомнила ей те портреты девятнадцатого века, которые она изучала по истории искусства, пока ее не отчислили из колледжа, — портреты тонких худосочных женщин, проводящих в шезлонгах остаток жизни после рождения маленьких инфантов с синюшными губами. Но Пейджи тут же призналась себе в обманчивости этого образа, поскольку Сюзанна, казалось, обладала неистощимой энергией — особенно по части совершения добрых дел, вроде спасения своей сестры, погрязшей в рок-н-ролле и сексуальной распущенности.

Пейджи с трудом сдержала желание протянуть руку над столом и взъерошить эти вечно аккуратно уложенные золотисто-каштановые волосы, разорвать этот безупречно сшитый костюм. Если б Сюзанна хотя бы раз завизжала или вскрикнула, Пейджи было бы с ней проще. Но Сюзанна никогда не теряла самообладания. Она всегда была спокойна и холодна — папочкин образец дочери. Сюзанна всегда говорила правильные вещи, всегда поступала правильно и теперь совершала один из своих самых правильных поступков, выходя замуж за абсолютно правильного человека — мистера Кэльвина Прилепи-Его-Себе-На-Задницу Терокса.

Пейджи была абсолютно уверена, что Сюзанна еще девственница. Девственница в двадцать пять лет! Курам на смех. В ее воображении возникла картина жениха с невестой, забирающихся в постель в брачную ночь. Она представила, как Кэл Терокс поднимает ночную рубашку Сюзанны ровно настолько, чтобы открыть ее бедра.

«Пардон, дорогая, это не займет и минуты!» Пейджи представила себе, как Сюзанна берет с прикроватного столика очки для чтения и последний выпуск «Таун энд кантри» и произносит своим спокойным, хорошо поставленным голосом:

— Ну конечно, дорогой. Только похлопай меня по плечу, когда закончишь!

Сюзанна заметила циничную улыбку на лице сестры, но решила не обращать на это внимания.

— Вечер начнется в восемь, — сказала она Пейджи. — Соберутся все его старые друзья, и я знаю, им покажется странным, если тебя там не будет.

— Вот упрямое дерьмо! — фыркнула Пейджи. — Да пошла ты в задницу, ясно тебе?

— Пейджи…

— Послушай, ты мне не мать, так что хватит меня воспитывать!

Сюзанна заколебалась.

— Я знаю, тебе все еще не хватает ее. Я не хотела тебя расстраивать.

— Он даже не заметит, что меня нет! — Пейджи бросила недоеденный гамбургер и встала. — Послушай, мне надо идти. Встретимся когда-нибудь. — Она подняла свой рюкзак и пошла через зал ресторана. Ее развевающиеся светлые волосы и плотно облегающие джинсы привлекли внимание большинства обедающих мужчин. Она одарила нескольких из них обольстительной улыбкой и вышла.