Неженка

Пути назад не было, и Франческа усилила натиск:

— Вы отказываетесь уделить мне пятнадцать минут, чтобы прослушать запись. И это называется непредвзятым отношением?

Подбородок Клер напрягся, демонстрируя ее решимость.

— Хорошо, Франческа, я уделю вам пятнадцать минут. — Она вырвала бобину из руки девушки. — Только особо не обольщайтесь!

Оставшуюся часть дня Франческа чувствовала, будто внутри у нее беспокойно шевелится клубок змей. Она должна получить эту работу. Не только в связи с тем, что ей отчаянно нужны деньги, но главным образом потому, что ей крайне необходимо достичь где-нибудь успеха. Особенность радио была в том, что оно функционировало без изображения, и здесь ни малейшего значения не имели ни глубокие зеленые глаза, ни идеальный профиль. Радио для нее было испытательным полигоном, ее шансом никогда больше не зависеть от того, как она выглядит.

В половине второго Клер выглянула из своего офиса и кивком головы пригласила девушку зайти. Франческа, складывавшая в это время в картонную коробку рекламные объявления, поднялась на ноги и направилась в офис, пытаясь сохранять полное спокойствие. Но у нее даже не хватило сил закрыть за собой дверь.

— Не могу сказать, что запись ужасна, — сказала Клер, усаживаясь на свой стул. — Но удачной ее также не назовешь. — Она отодвинула бобину к краю стола.

Франческа смотрела на пленку, пытаясь скрыть глубокое разочарование.

— В вашем голосе слишком много придыхания, — продолжала Клер бодрым бесстрастным тоном. — Вы говорите чересчур быстро и расставляете в своей речи абсолютно непонятные мне акценты. Вся ваша индивидуальность сводится к британскому произношению. А в остальном запись звучит как жалкая имитация заурядных диск-жокеев мужского рода, работавших у нас на станции.

Франческа пыталась отыскать в голосе начальницы какой-либо след личной неприязни, свидетельство того, что Клер движет мстительность. Но все, что она слышала, было объективной оценкой искушенного профессионала.

— Позвольте мне записать другую пленку, — взмолилась девушка. — Дайте мне еще одну попытку!

Когда Клер тяжело откинулась на спинку, стул под ней заскрипел.

— А я не хочу слушать другую пленку — ничего нового не услышу. Средневолновое вещание рассчитано на то, чтобы рассказывать о людях. Если слушателям нужна музыка, они настроятся на УКВ-станцию. Средневолновое радио должно быть радио личностей, даже на такой паршивой станции, как наша.

Если хотите хоть что-то сделать на средних волнах, нужно помнить, что вы разговариваете с людьми, а не с микрофоном. В противном случае будете всего лишь еще одной твинки!

Франческа взяла бобину и повернулась к двери, чувствуя, как исчезают остатки ее самообладания. Как она могла вообразить, что сможет ворваться на радио без всякой подготовки?

Еще одно разочарование. Еще один замок на песке, построенный слишком близко от края моря.

— Все, что могу для вас сделать, это использовать в качестве вспомогательного диктора во время уик-энда, если все остальные откажутся.

Франческа обернулась:

— Вспомогательным диктором! Вы попробуете меня как вспомогательного диктора?

— Боже мой, Франческа! Не надо вести себя так, будто вам делают особое одолжение. Все, что вам предлагается, — это поработать в дневную смену пасхального воскресенья, когда радио никто не слушает.

Но брюзжание Клер уже не способно было уменьшить энтузиазм Франчески, не удержавшейся от радостного вопля.

В этот вечер она достала из своего единственного кухонного шкафчика банку с кошачьим кормом и начала традиционную вечернюю беседу с Бистом.

— Я собираюсь сделать что-то свое, — сказала она ему. — И не важно, как тяжела для меня окажется работа и что мне предстоит совершить. Я собираюсь стать самым лучшим диктором Кей-ди-эс-си всех времен! — Бист задрал заднюю лапу и начал себя вылизывать. Франческа сердито посмотрела на него:

— Это самая отвратительная из всех твоих привычек, и, если ты собираешься вести себя так в присутствии моей дочери, тебе следует хорошенько подумать.

Бист проигнорировал ее замечание. Франческа взяла ржавый консервный ключ, закрепила на краю банки, но не стала сразу поворачивать. Вместо этого она мечтательно заглянула в свое будущее. Интуиция подсказывала ей, что у нее будет дочка — маленькая, осыпанная звездами американская девчушка, которую она с самого начала будет учить полагаться в жизни на нечто большее, чем физическая красота, перешедшая по наследству от родителей. Ее дочь будет принадлежать к четвертому поколению женщин Серрителла — к самому лучшему.