Гордость и гордыня

— Выходя замуж за вашего племянника, я вовсе не покину этот круг. Он джентльмен, а я дочь джентльмена, и в этом мы равны.

— Верно. Вы дочь джентльмена. Ну а ваша мать? Кто такие ваши дядья и тетки? Не воображайте, будто мне неизвестно, какого они сословия.

— Кем бы ни были мои родственники, — сказала Элизабет, — если ваш племянник ничего против них не имеет, вас они не касаются.

— Ответьте мне раз и навсегда: вы помолвлены с ним или нет?

Хотя Элизабет не стала бы отвечать на этот вопрос, только чтобы угодить леди Кэтрин, после недолгого размышления она все-таки сказала:

— Нет, я с ним не помолвлена.

Леди Кэтрин, казалось, была очень довольна.

— И вы обещаете мне никогда не соглашаться на такую помолвку?

— Подобного обещания я не дам.

— Мисс Беннет, я изумлена и возмущена! Я ожидала, что найду в вас больше благоразумия. Но не обманывайте себя надеждой, что я уступлю. Я не уеду, пока не получу от вас заверения, которого требую.

— A я, бесспорно, никогда его не дам. Меня нельзя принудить ни к чему, столь нелепому. Ваша милость желает, чтобы мистер Дарси женился на вашей дочери, но разве мое обещание, на котором вы настаиваете, сделает их брак более вероятным? Предположим, он удостоил меня своего расположения, так неужели мой отказ принять его руку и сердце пробудит в нем желание предложить их своей кузине? Позвольте мне сказать, леди Катрин, что доводы, которыми вы подкрепляли это неслыханное требование, были настолько же пустыми, насколько само оно было неразумным. Вы очень ошибаетесь во мне, если полагаете, что на меня можно повлиять подобными уговорами. Насколько ваш племянник одобрит подобное вмешательство в его дела, я судить не могу, но у вас нет ни малейшего права вмешиваться в мои. Поэтому я должна просить, чтобы мне больше не докучали подобными разговорами.

— Не так быстро, с вашего разрешения. Я отнюдь не закончила. Ко всем возражениям, каковые я уже перечислила, я могу добавить еще одно. Подробности позорного бегства вашей младшей сестры не остались неизвестными мне. Я знаю все — что брак этого молодого человека с ней был устроен задним числом и оплачен вашими отцом и дядей. И такая негодница станет сестрой моего племянника! И ее муж, сын управляющего его покойного отца, будет его братом? Силы небесные! O чем вы думаете? Неужто сень Пемберли будет так осквернена?

— Теперь вам, видимо, больше нечего мне сказать, — гневно ответила Элизабет. — Вы оскорбили меня, как только могли. Прошу извинить меня, я возвращаюсь домой.

C этими слонами она встала. Встала и леди Кэтрин, и они пошли назад рядом. Ее милость кипела от негодования.

— Так, значит, вас нисколько не заботят честь и достоинство моего племянника! Бесчувственная, себялюбивая девчонка! Вы не задумываетесь о том, что брак с вами опозорит его в глазах света?

— Леди Кэтрин, мне больше нечего сказать. Вам известно, как я смотрю на все это.

— Так, значит, вы решили выйти за него?

— Я ничего подобного не говорила. И единственно решила поступать таким образом, какой, по моему собственному мнению, будет наиболее способствовать моему счастью, не считаясь ни с вашим мнением, ни с мнением всех посторонних мне людей.

— Отлично. Значит, вы отказываетесь уступить моим настояниям. Отказываетесь подчиниться требованиям долга, чести и благодарности. Вы решили погубить его во мнении всех его друзей и навлечь на него презрение всего света.

— Ни долг, ни честь, ни благодарность, — ответила Элизабет, — ни к чему меня в этом случае не обязывают. Мой брак с мистером Дарси ни в чем не был бы их нарушением. A что до возмущения его родных или негодования света, то, если его брак со мной вызовет первое, я ничуть не огорчусь, ну а у света хватит здравого смысла этого возмущения не разделить.

— A, так вот что вы думаете на самом деле! Таково ваше окончательное решение! Отлично. Теперь я знаю, как действовать. Не воображайте, мисс Беннет, будто ваши коварные замыслы когда-либо осуществятся. Я приехала испытать вас. Я надеялась найти вас благоразумной. Но, поверьте, я на своем настою.

И леди Кэтрин продолжала в том же духе, пока они не поравнялись с дверцей коляски, а тогда, поспешно обернувшись, она добавила:

— Я не прощаюсь с вами, мисс Беннет, не прошу передать поклона вашей матери. Вы не достойны таких знаков внимания. Я весьма вами недовольна.

Элизабет ничего не ответила, не стала уговаривать ее милость вернуться в дом, а просто направилась к дверям. Поднимаясь по лестнице, она услышала удаляющийся стук колес. Маменька неторопливо вышла к ней навстречу из будуара и осведомилась, почему леди Кэтрин не соблаговолила отдохнуть у них.