Колдунья моя

Ида от всей души желала вернуть Мэйрин и Жосслену былое счастье. Она была убеждена, что они по-прежнему любят друг друга, но понимала, что чем дольше затянется размолвка, тем труднее примирить их, ибо с каждым новым днем трещина все углублялась.

Через две недели после возвращения Мэйрин на склоне холма показался всадник. Он спустился в долину, пересек реку и направился к дому. Это был гонец от королевы, вернувшейся в Нормандию и приславшей Мэйрин письмо. Приветствовав посланника и предложив ему гостеприимство, Мэйрин сломала печать на пергаменте и развернула свиток. По мере того как она читала письмо, глаза ее все больше округлялись от удивления.

«Матильда, королева Английская и герцогиня Нормандская, шлет свой привет Мэйрин из Эльфлиа.

Ваша сводная сестра, Бланшетта из Ландерно, просит меня узнать у вас, будете ли вы рады видеть ее у себя в Эльфлиа. Она желает встретиться с вами и лично поблагодарить вас за доброту и щедрость, которую вы проявили, несмотря на все обиды, нанесенные вам ее матерью. Я также желала бы, чтобы вы предложили ей свое гостеприимство и позволили ей погостить у вас до наступления следующего лета, когда она с моей юной дочерью Сесили отправится в монастырь, находящийся под моей опекой. Поскольку мне уже известна доброта вашего сердца и поскольку я была уверена, что вы не откажете мне в столь небольшой услуге, я взяла на себя смелость отправить леди Бланшетту в Англию. Она прибудет через день после гонца, который доставит вам мое послание. Я молюсь за ваше благополучие и часто думаю о вас».

Письмо было подписано рукой королевы и запечатано ее личной печатью.

Прочитав послание, Мэйрин еще несколько секунд ошеломленно глядела на пергамент, а затем молча протянула его Жосслену. Тот быстро пробежал письмо глазами и подытожил:

— У нас нет выбора.

— Неужели недостаточно того, что я предложила дочери этой женщины щедрые дары? Неужели я еще должна принимать ее в своем доме?!

— В чем дело? — в замешательстве спросила Ида.

— Королева прислала к нам в гости мою сводную сестру, — саркастически проговорила Мэйрин. — Ну не чудесно ли это? Мы должны будем терпеть ее общество до следующего лета, когда она наконец отправится в свой монастырь.

— Дочь не в ответе за дела своей матери, Мэйрин! — строго воскликнула Ида. — Когда она приедет?

— Завтра, — проворчала Мэйрин, и Ида громко расхохоталась.

— Похоже, наша королева действительно не оставила нам выбора!

Внезапно Мэйрин осознала комичность этой ситуации и тоже рассмеялась.

— Как жаль, что ты ее не видела, мама! Она очень хороша собой, но совсем крошечная. И все же ей удается держать короля в таком страхе, что он не смеет возражать ее желаниям. Рассказывают, что однажды она даже поставила ему синяк под глазом. Ну что ж, похоже, нам никак не избавиться от визита дочери Бланш де Сен-Бриек. Придется смириться и принять ее со всеми приличиями.

— Не забывай, Мэйрин, что она, как и ты, — дочь Сирена Сен-Ронана, — заметила Ида. — По-моему, если ты постараешься думать о ней не как о порождении той ужасной женщины, а как о дочери своего отца, тебе будет легче принять ее. Кроме того, если сердце ее принадлежит святой церкви, она не может быть такой же злодейкой, как ее мать. Похоже, Бланшетта Сен-Ронан тянется к тебе, Мэйрин. Не отталкивай ее из-за преступлений, совершенных ее матерью. Суди эту девушку по ее собственным заслугам. Сколько ей лет? — Она должна была родиться зимой того года, когда меня прогнали из Ландерно. Это случилось осенью 1056 года, а мне скоро исполнится двадцать лет. Значит, этой зимой моей сводной сестре будет четырнадцать. — Мэйрин взглянула на Жосслена, все это время хранившего молчание. — По-моему, ты говорил, что никогда не видел Бланшетту. Это правда или ты солгал и в тот раз?

— Я никогда не лгал тебе, Мэйрин, — тихо возразил он.

— Но ты не был и до конца правдив, — сказала Мэйрин.

— Я никогда не видел дочку Бланш, — подтвердил Жосслен.

— Мы заберем детей к себе, — решила Мэйрин, — а Бланшетта может занять старую комнату Брэнда.

— Как жаль, — с невинным видом заметила Ида, — что Олдфорд еще не пригоден для жилья: там ведь такие чудесные комнаты для гостей! Уверена, мне понравится там. Наш старый дом по сравнению с новой крепостью выглядит таким убогим!

— Что-то я этого не замечала, — фыркнула Мэйрин, и Жосслен спрятал улыбку. — Нам придется поторопиться, чтобы подготовить комнату для моей сводной сестры: одному Богу известно, в котором часу она появится здесь завтра. Не исключено, что приедет ранним утром.