Норвежский лес

— Да ничего такого особенного нет, — сказал я, на мгновение задумавшись, и покачал головой. — Совсем ничего.

— Честно?

— Все, во что ты одеваешься, мне нравится, все, что ты делаешь, что ты говоришь, как ты ходишь, как себя пьяная ведешь, все нравится.

— Честно, такая, как есть, нравлюсь?

— Опять же, если ты изменишься, откуда я знаю, что мне больше понравится, так что лучше будь такая, какая есть.

— Как сильно ты меня любишь?

— Так люблю, что все тигры во всех джунглях мира растают и превратятся в сливочное масло, — сказал я.

— Ого! — сказала Мидори, точно удовлетворившись до какой-то степени. — Обнимешь меня еще разок?

Мы с Мидори крепко обнялись на кровати в ее комнате. Слушая, как падают капли дождя, мы целовали губы друг друга, забравшись под одеяло, и разговаривали обо всем подряд, начиная от устройства Вселенной и заканчивая обозначениями степени готовности вареных яиц.

— А что делают муравьи, когда идет дождь? — спросила Мидори.

— Не знаю, — сказал я. — Может быть, делают в муравейнике уборку и разбирают запасы? Муравьи ведь любят работать.

— А почему муравьи так любят работать, а не эволюционируют и до сих пор остались муравьями?

— Не знаю. Может, конструкция тела к эволюционированию не приспособлена потому что? По сравнению с обезьяной, например.

— Вот не думала, что ты тоже так много чего не знаешь, — сказала Мидори. — Я думала, что Ватанабэ почти все в мире знает.

— Мир ведь большой, — сказал я.

— Горы высокие, моря глубокие, — сказала Мидори. Она просунула руку под полу халата и взяла меня за гениталии. Потом вздохнула.

— Ватанабэ, мне очень жаль, но ничего и правда не выйдет, шутки в сторону. Такой огромный...

— Все шутите, — сказал я, вздыхая.

— Шутим, — захихикала Мидори. — Не бойся, твой-то войдет как-нибудь. Можно посмотреть?

— Как хочешь, — сказал я.

Мидори сунула голову под одеяло и некоторое время ощупывала мой член. Она пробовала оттянуть мою крайнюю плоть, взвешивала в руке мою мошонку. Потом высунула голову из-под одеяла и глубоко вздохнула..

— Скажу без лести, он у тебя такой классный, мне очень нравится.

— Спасибо, — откровенно сказал я.

— Но ты со мной не хочешь? Пока со всем точно не определишься.

— Как не хотеть? — сказал я. — Так хочу, что чокнусь скоро. Но не могу.

— Упрямый ты. А я бы так не стала. Я бы потом уже подумала.

— Честно, что ли?

— Вру, — тихим голосом сказала Мидори. — Я бы тоже терпела. Я бы тоже на твоем месте так делала. Я за это тебя и люблю. Честно-честно люблю.

— Как сильно? — спросил я, но Мидори не ответила. Вместо ответа она прижалась ко мне, приложила губы к соску моей груди и стала двигать руку, которой держала мой член. Ощущение, которое я испытал тогда, сильно отличалось от движений руки Наоко. Обе они делали это нежно и умело, но была какая-то разница, и чувствовалось, что я переживаю нечто совершенно иное.

— Про другую, небось, сейчас думаешь?

— Нет, — соврал я.

— Честно?

— Честно.

— Не люблю, когда в такие моменты про другую думают.

— Я не думаю, — сказал я.

— Хочешь мою грудь потрогать или там? — спросила Мидори.

— Хочу, но лучше пока не стоит, мне кажется. Если за раз все перепробовать, ощущения слишком сильные.

Мидори кивнула, сняла с себя трусики, повозившись под одеялом, и приложила их к концу моего члена.

— Можешь сюда кончить.

— Испачкаются же.

— Не говори ерунды, а то аж слезы наворачиваются, — плаксиво сказала Мидори. — Постираю, и все. Не упирайся, кончай, сколько влезет. Если так переживаешь, купишь потом новые да подаришь. Или тебе мои трусики так не нравятся, что ты в них кончить не можешь?

— Ну вот еще, — сказал я.

— Ну и все, давай!

После того, как я кончил, Мидори изучила мою сперму.

— Как много! — восхищенно сказала она.

— Слишком много?

— Да все нормально, глупенький! Я же сказала, кончай, сколько влезет, — сказала Мидори, смеясь, и поцеловала меня.

Вечером Мидори сходила за продуктами и приготовила ужин. Сидя за столом на кухне, мы пили пиво и ели рыбу и овощи в кляре и рисовую кашу с горошком.

— Ешь побольше, чтобы у тебя ее много было, — сказала Мидори. — А я тебя от нее нежненько избавлю.

— Спасибо, — сказал я.

— Я кучу способов знаю. Когда мы книжный магазин держали, я по женским журналам изучала. Когда беременнная, не можешь ведь, и был специальный выпуск со всякими способами, как делать, чтобы муж в это время не изменял. Целая куча способов была, честное слово. Здорово?