Сама невинность

Наконец двадцать четвертого декабря они оказались в знакомых местах и принялись нахлестывать лошадей. Последний холм – и перед ними, прямо внизу, расстилаются Эшлин и деревушка. Даже кони, почуяв дом, пошли быстрее. Ранульф, увидев пасущихся овец и щиплющих травку коров, облегченно вздохнул. Валлийцы оставили их в покое, несмотря на все слухи о набегах. Он с удовольствием отметил, что, хотя мост опущен, одна из створок накрепко закрыта. Значит, его приказы выполняются!

В это время дня на полях не было никого, кроме двух пастухов, собиравшихся загнать скот на ночь, да нескольких овчаров, присматривающих за овцами. Ранульф весело им помахал. Вот уже видны часовые на стенах, послышался сигнал рожка, предупреждающий о появлении гостя. Он жаждал пустить коня в галоп и влететь в ворота, но все-таки придержал животное и неспешно въехал в деревню.

– Добро пожаловать, господин, – приветствовал привратник, но лицо его осталось печальным.

Ранульф и Пэкс направились к дому по сельской улочке. В маленьких окнах лачуг мерцали огоньки, из труб поднимался дым. Дверь господского дома распахнулась. Ранульф спешился и вручил поводья Пэксу.

– Отведи жеребца на конюшню, – велел он, бросившись к крыльцу.

– Добро пожаловать домой, господин! – воскликнул Седрик, знаком приказав слуге взять у хозяина плащ. Ранульф увидел знакомые лица слуг, отца Освина, заметил колыбель у очага. Подойдя ближе, он потрясение уставился на малыша. Это не его сын!

– Где Симон? – осведомился он, ни к кому конкретно не обращаясь.

Элис со смехом подняла мальчика:

– Вот он, ваш сыночек, господин.

– Но…

– Вас не было почти полгода, господин, – объяснила Элис, – а дети растут быстро.

Она положила ребенка ему на руки. Отец и сын смотрели друг на друга одинаковыми глазами. Ранульф с удивлением взирал на свое крохотное отражение.

– Клянусь святым распятием, это моя плоть и кровь! – воскликнул он.

– Уж это точно, господин, – поддакнула Элис.

– Мы рады видеть вас, господин, – вторил отец Освин. – Хорошо, что хозяин дома будет слушать сегодня первую из рождественских служб.

Ранульф рассеянно кивнул, не переставая оглядываться:

– Где моя жена?

– Пойдемте, господин, сядем, – вместо ответа попросил священник.

Но Ранульф не двинулся с места.

– Где Элинор, преподобный отец?

– Похищена валлийцами еще осенью, господин, – сообщил священник и поспешно добавил:

– Но она жива.

Седрик сунул кубок в руку хозяина. Ранульф залпом выпил вино.

– Откуда вы знаете? И как случилось, что никто не сумел защитить мою жену? Где был Фулк со своими людьми? Как вы допустили, чтобы мою жену украли, словно овцу с пастбища?

Голос его постепенно повышался. Сегодня обитателям Эшлина впервые предстоит увидеть, каков он в гневе. Редко кому доводилось стать свидетелем подобной бури. Глаза его застлало багровым туманом.

– Сядьте, господин, – строго повторил священник. – Я все объясню, когда вы успокоитесь.

Ранульф тяжело рухнул в кресло с высокой спинкой.

– Вскоре после вашего отъезда в Эшлин забрела девушка, жестоко избитая и худая как щепка. Она попросила убежища, и леди Элинор велела напоить и накормить ее. Мы лечили раны девушки, и госпожа дала ей работу. Еще несколько недель спустя из монастыря прибыл некий свинопас и передал, что аббатиса просит спасти ее от валлийцев. Вопреки всем просьбам и уговорам госпожа послала на помощь Фулка и почти всех его людей.

– На монастырь действительно напали? – допытывался Ранульф.

– И да и нет, – ответил священник и досказал остальное, добавив в заключение:

– Узнав, что госпожа пропала, мы были безутешны.

– Поняв, что нас провели и мнимый свинопас был шпионом валлийцев, – вмешался Фулк, – я со своими людьми всю ночь скакал обратно из монастыря, чтобы добраться до Эшлина. Мы сразу же помчались бы в погоню, но дождь лил три дня без продыху и смыл все следы. Наконец, когда погода установилась, я послал Сима на поиски логова разбойника Мэрина Ап-Оуэна. Наверняка это он украл госпожу. Сим пропадал почти три недели, но вернулся с известием, что именно Мэрии Ап-Оуэн держит госпожу в плену. Сим все видел своими глазами. Госпожу охраняют день и ночь. Живет она в замке разбойника на холме. Выкрасть ее в одиночку оказалось невозможно, поэтому Сим вернулся рассказать обо всем, что разведал.

Ранульф кивнул. Красный туман немного рассеялся, но в груди загорелся неукротимый свирепый гнев.