Снова любить

– Я не хочу отказываться, Сира, – спокойно заявила Кейлин, – Вульф Айронфист хороший человек. Я согласна стать его женой. Нет никого, к кому меня так тянет. Разве не вы приставали ко мне с замужеством, госпожа? – съехидничала она.

– Но когда он закончит здесь свою работу, – запричитала Сира, – он увезет тебя на саксонское побережье, и мы больше никогда тебя не увидим!

– Я скажу – счастливого пути! – усмехнулась Бриджит. Сира повернулась к ней:

– Заткнись, сука! От тебя только одни неприятности! – Затем она посмотрела на мужа. – Я уважала тебя всю жизнь, Берикос, – начала она. – Я никогда не перечила тебе и поддерживала твои решения даже тогда, когда видела, что они не правильные. Я молчала, когда ты отрекся от единственной дочери, и ни слова не сказала в защиту Каины, хотя было что сказать. Я скрежетала зубами, когда ты не позволил нам разделить радость при рождении внуков Бренны, и я молчала, когда Бренна покинула нас, отправившись к Каине и ее семье.

Ты глупый старик, Берикос! Ты хочешь вернуть величие добунни. Какое величие? Мы никогда не были великими. Мы всегда были небольшим племенем. Если ты попытаешься выселить британцев с их земель, они встанут на защиту своих пашен и пастбищ, которые обрабатывали несколько сотен лет. Твой план безумен. Если мне не удастся помешать тебе, то уж я точно не допущу, чтобы единственная внучка Бренны покинула нас! Отдай саксонцу земли, которые ты обещал, но Кейлин останется здесь. Конечно, если ты не хочешь провести остаток своих дней без меня и Маеве, – закончила она.

Берикос сидел ошарашенный. За все годы их брака Сира никогда не разговаривала с ним так резко, наедине или при людях. Он никогда не видел ее такой разгневанной.

– Что ты имеешь в виду – без меня и Маеве? – Это было все, что он смог сказать. Он уважал ее и никогда не ругал за слишком откровенные речи.

– Мы уйдем от тебя, Берикос, – мрачно ответила Сира. – Мы уйдем к своим сыновьям. Но тебе нечего бояться. Я уверена, Бриджит с успехом справится с домашним хозяйством, нежно позаботится о тебе, когда ты заболеешь, будет следить, чтобы еда была приготовлена по твоему вкусу. Разве она не знает, как готовить твои любимые блюда? Возможно, нет, но я уверена, ты расскажешь ей.

– В этом нет необходимости, – беспокойно проворчал Берикос.

Сира насмешливо вскинула густую бровь.

– Разве? – удивилась она.

– Я найду правильное решение, клянусь! – пообещал Берикос разгневанной женщине. – Не надо спешить.

– Посмотрим, старик, – мрачно произнесла Сира. Кейлин взглянула на своего мужа, заговорщицки подмигивая. Они договорились рано утром, удобно устроившись в постели, не упоминать о ее землях, пока не подготовятся хорошенько. Они не станут настаивать на сделке с Берикосом. Когда придет время, они вернут имущество, принадлежавшее семье Друзаса Кориниума.

По деревням добунни объявили, что все желающие изучить военное искусство должны собраться в деревне Берикоса, где им предстоит жить, питаться и учиться. У стен вокруг форта построили несколько деревянных бараков для будущих воинов. Пришли сто пятьдесят юношей в возрасте от тринадцати до восемнадцати лет. Берикоса расстроил такой поворот дела. Он рассчитывал на большее.

– Чего ты ожидал? – втолковывала ему Сира. – Нас всего тысяча человек. Многие молодые люди уже женились и не хотят оставлять свои семьи. Зачем?

– А честь? – воскликнул Берикос, задетый ее словами. Маеве засмеялась:

– Честь мало согревает мужчину в холодную зимнюю ночь. А разве женщина хочет провести зиму в одиночестве, только со своими детьми или, еще хуже, с младенцем и без мужчины, который позаботился бы о ней?

– Вот что римляне сделали с нами! – печально заметил Берикос.

– Римляне не сделали с нами ничего такого, чего мы сами не захотели, – сказала Сира прозаично. – Кроме того, какой разумный народ не предпочтет мир войне?

– Наш народ, – ответил Берикос. – Наш народ, который выйдет из невежества и, преодолев равнины и океаны, окажется в Британии, Ирландии, Уэльсе и Галлии. Наша кельтская раса!

– Когда ты наконец поймешь, что это время ушло, Берикос? – спокойно сказала Сира своему мужу. Она примирительно положила руку на его локоть, но он стряхнул ее.

– Нет! Этого не может быть. Это время вернется! – настаивал он.

– Тогда обучай своих воинов, упрямый старик! – воскликнула она раздраженно. – Когда наступит весна, увидим, что из этого получится.