Тайна Богов

Я посещаю обсерваторию, беседую с ее директором. Это мужчина с длинными седыми волосами.

– Как по-вашему, что там, наверху?

– Я полагаю, там сферы, заключенные в другие, большие по размеру.

Я не решаюсь сказать ему, что скорее всего он прав.

– А что за самой большой сферой?

– Другая, которая еще больше.

Во второй половине дня я веду свое расследование, а по утрам пишу «Царство богов». Я работаю в кафе до тех пор, пока курильщиков не станет слишком много и мои глаза не начнут слезиться от дыма. Тогда я поднимаюсь к себе в квартиру и пишу там, под музыку, в окружении масок, марионеток и шахматных досок.

Не меньше трех раз в неделю, я встречаюсь с Дельфиной. Она учит меня готовить, дает советы о том, как писать романы (с точки зрения «читательницы, задающей себе вопросы»), дает мне уроки духовности (основанной на ортодоксальных дельфиньих принципах, так как она считает, что некоторые дельфины чересчур увлеклись модернизированной версией своей религии).

По вечерам мы ходим в кино, в театр или в оперу. Мы смотрим выступления комиков или фокусников, потом ужинаем.

Я любуюсь ее темными блестящими волосами и огромными черными глазами. Она все больше привлекает меня. Я показываю ей несколько фокусов, которым меня научил Жорж Мельес. В частности, тот, с цифрами, где в отгадке слово «киви». И другой, с картами, когда перемешанные короли, дамы, валеты и тузы оказываются аккуратно разложенными в отдельные кучки.

– Это фокусы с «неизбежным выбором». Ты думаешь, что можешь выбрать тот или другой вариант, а на самом деле все идет по заданному сценарию.

После обеда я гуляю по городу и открываю для себя планету, которую прежде видел только в увеличительное стекло анкха.

Робер, получив от меня первые страницы «Царства богов», прислал мне письмо, написанное удивительно изящным почерком: «Любопытный, неожиданный проект. Он не похож ни на что из того, с чем я имел дело раньше. Эта книга дает возможность по-новому говорить о том, что мы до сих пор считаем священным или запретным. Я много думал и в конце концов решил ввязаться в эту авантюру».

Иногда Дельфина приходит ко мне, и мы вместе завтракаем. Я готовлю что-нибудь по ее рецептам. Даже если блюдо не удается и совершенно несъедобно, она всегда оставляет свою тарелку пустой. Просто добавляет в то, что я приготовил, соль, перец и какие-нибудь специи.

Иногда она остается и смотрит, как я работаю. Может быть, ей нравится наблюдать, как мои пальцы порхают над клавиатурой, или она просто хочет убедиться, что я пишу так быстро, как ей рассказывал.

Мы говорим об искусстве писать книги. Она хочет узнать мои «рецепты».

– В любом хорошем романе есть видимая и невидимая части. Невидимая состоит из «скрытых ингредиентов», которые исподволь питают сюжет. Всего их три:

1. волшебство,

2. хорошая шутка,

3. инициация.

– А что происходит в видимой части?

– Там тоже три составляющих:

1. загадка,

2. любовная история,

3. малоизвестное научное открытие.

– Не слишком ли это механистично?

– Все зависит от мастерства. Это как с рецептом какого-нибудь блюда, или нет, как с рецептом создания живого существа. У каждого есть сердце, мозг, половые органы, но все при этом не похожи друг на друга. Так же и у видимой части романа есть голова, тело, ноги, но все это может выглядеть по-разному. Разный цвет кожи, разный рост и вес, узкие глаза или пухлые губы и так далее…

– Значит, для вас написать роман – все равно что создать живое существо?

– Конечно.

Когда я говорю об этом, мне кажется, что в меня вселяется кто-то другой – писатель Габриель Асколейн.

Он знает, о чем говорит, потому что за его плечами несколько десятков лет писательского опыта.

– Сначала появляется скелет. Намечается сюжет, его развитие, интрига, неожиданная развязка. Это грубый набросок, он не всегда выглядит привлекательно, но в нем уже все заложено. Именно это позволит истории, которую вы собираетесь рассказать, твердо стоять на ногах. Затем формируются внутренние органы – нужно написать несколько главных, захватывающих сцен.

– А волшебство, шутка, инициация? Обязательно, так же, как и характеры героев.

Все это позволит истории не топтаться на месте. Итак, органы: это и внезапные повороты сюжета, любовные сцены, неожиданные признания.

– А потом?

– Потом мышцы. Это уже не такие яркие сцены, но они необходимы для развития сюжета. Дальше – кожа, которая покрывает все. Когда вы читаете, вы видите только кожу, так же, как, глядя на вас, я вижу только кожу лица, но если бы у вас не было скелета, вы бы валялись на земле бесформенной кучей.