Возраст любви

Он разжал ее руки, сомкнутые на его шее, и обхватил за плечи.

— Я хочу взглянуть на твои груди, Майя. И когда нагляжусь досыта, припаду губами к твоим соскам. Иисусе! У тебя самые прекрасные и округлые груди на свете.

Он погладил теплые холмики, и она снова затрепетала от нарастающего голода, причины которого не могла понять. Потом его темная голова опустилась, и алчный рот припал к соску.

Майя громко ахнула. До сих пор она не испытала ничего более волнующего, чем ощущение его влажного, жаркого рта, ласкавшего ее. Он стал сосать сильнее, и Майя невольно выгнулась всем телом.

— О, Эмрис, — выдохнула она, — умоляю, не останавливайся!

И он не остановился. Губы продолжали тянуть сосок, пока между ног у Майи не стало влажно. Девушка удивленно распахнула глаза.

Его рука скользнула под ее юбки и поползла вверх. Пальцы стали мокрыми от первого в жизни притока ее девственных соков. Он желал взять ее здесь и немедленно, но сдержался. Конечно, к своей первой брачной ночи Майя уже не станет ничего бояться, но он должен быть терпелив с ней.

Поэтому Эмрис отнял руку, поднял голову и поцеловал ее в губы.

— Довольно, любимая. Мы должны сейчас расстаться.

— Мне никогда не будет довольно, — возразила девушка. Эмрис рассмеялся.

— Значит, ты жаждешь моей страсти, любимая?

— Только твоей, и ничьей другой, — кивнула Майя. — Я умру, прежде чем позволю кому-то еще взять себя.

— Подожди немного, любовь моя. Еще несколько недель — и мы соединимся навеки. А пока будем ласкать друг друга, чтобы ты была готова принять меня в нашу брачную ночь.

— Я не боюсь страсти, — заверила Майя.

— Знаю, — ответил Эмрис и, натянув камизу ей на плечи, завязал ленты. Потом поправил платье, и Майя продела руки в рукава.

— Не знаю, зачем трудиться, — рассмеялась она. — Все равно сейчас пойдем к себе и разденемся.

— Но малышка Джуния наверняка ждет тебя, — возразил он. — И захочет узнать, что произошло между нами, любимая.

— Она слишком молода! — вознегодовала Майя.

— Тем не менее ее разбирает любопытство. Разве ты не расспрашивала Аверил, как все было между ней и мужем? — поддел он и рассмеялся, когда она вспыхнула. — Вот видишь, нужно по крайней мере соблюдать видимость приличий.

— Верно, — согласилась Майя со вздохом, — но я предпочла бы провести эту ночь в твоей постели, а не ворочаться рядом с младшей сестрой.

Он снова рассмеялся и спихнул ее на пол.

— Веди себя хорошо, Майя Пендрагон. Помни, что скоро станешь почтенной замужней женщиной. А теперь беги.

— Ты не знаешь, где комната для гостей, — лукаво напомнила она.

— Слуга покажет, дорогая.

Майя надулась, но все же поцеловала его и поспешила к себе. Оставшись один, Эмрис задумчиво уставился в огонь. Никогда он не любил ни одну женщину так, как эту. Предыдущие браки были вызваны необходимостью. Он не хотел жениться, зная, что где-то в мире, простиравшемся за пределами озера, живет девушка, которая полюбит его, и только его. Которая не побоится правды о нем. Не посмотрит, подобно первой жене, на него как на мерзкое чудище.

Роузин была невинной дочерью северного лорда, к тому времени уже умершего. Ее с детства предназначали в невесты Христовы, но Эмрис увидел ее и подумал, что эта покорная и мягкая девушка, возможно, станет неплохой женой. Ее дядюшки были рады сбыть с рук сироту и сыграли свадьбу. Но Роузин оказалась фанатично религиозной, и его магия ее пугала. А когда из глубин поднялась Леди Озера, чтобы познакомиться с новой невесткой, бедняжка в страхе взбежала на башню замка и бросилась вниз.

Угрызения совести и чувство вины снедали Эмриса, и он распустил слух, что бедная девочка умерла внезапно, во сне.

Выбирая вторую жену, он искал девушку более дерзкую и сильную. И нашел ее в Гуинт, прелестной дочери торговца. Кожа Гуинт была белее снега, а волосы — чернее воронова крыла. И глаза были темными, как вишни, привозимые в июне из Бретани. Эмрис Длин не потребовал большого приданого, а отец девушки взамен постарался не услышать странных слухов о Лорде Озера. Отпраздновали пышную свадьбу.

Но не прошло и месяца, как Гуинт превратилась из жизнерадостной особы в настоящую мегеру. Она била слуг. Желания ее были безмерны, и она ныла и жаловалась, пока ее прихоти не исполнялись, Эмрис старался всячески угодить супруге, но она никогда не бывала довольна. И ей всего было мало.

Как-то, чтобы позабавить ее, он показал ей портреты в галерее. Гуинт была очарована Экскалибуром, мечом короля Артура, и стала расспрашивать, что с ним случилось. Эмрис пояснил, что Ланселот привез меч к озеру и швырнул в воду. Из глубин немедленно поднялась рука Леди Озера и подхватила меч. Теперь он хранится на дне, пока Артур не вернется, чтобы предъявить права на трон Британии.