Розамунда, любовница короля

Она может потерять ребенка, которого носит. Хочешь взвалить на свою совесть такой грех?!

– Да как ты смеешь? – вскричала Инее. – Разве это я лежала в объятиях короля этой ночью? И ты еще боишься расстроить королеву?! В жизни не встречала столь наглого создания!

– Это был не король, – твердила Розамунда.

– Тогда кто же? – с подозрением допытывалась Инее. – Он, во всяком случае, точная копия короля.

– Не понимаю, как ты могла разглядеть его в полумраке, – дерзко возразила Розамунда.

– Если это не тот сатир, за которого моя госпожа вышла замуж, назови своего любовника, Розамунда Болтон! – потребовала Инее.

– Прежде чем я скажу, кто он, ты должна поклясться молчать. Он не мой любовник, по крайней мере не в прямом смысле. Так, невинный флирт. Мы прощались, потому что я вместе с кузеном завтра уезжаю домой, в Камбрию.

– Кто? – в третий раз спросила Инее.

– Чарлз Брендон.

– Я могла бы поклясться, что это король, – настаивала Инее.

– Ты ведь знаешь, как они похожи. Все это говорят.

Оба – настоящие великаны, и в темноте легко принять одного за другого. Пожалуйста, не выдавай меня, Инее. Да и не было ничего, кроме поцелуев и ласк. Благодарение Пресвятой Деве, что я завтра покидаю двор, иначе впала бы в ужасный грех. Я ничего не могу с собой поделать. Уж очень тоскую по Оуэну, Она промокнула глаза платочком, извлеченным из кармана юбки, думая, что теперь-то уж точно попадет в ад за бесстыдный обман. Но нельзя же ударить невинную королеву в самое сердце!

Инее де Салинас вздохнула.

– Я еще никогда не слышала лжи из твоих уст, Розамунда Болтон, но все же уверена, что это был король.

– Это был Чарлз Брендон, Инее, клянусь. Я знаю, что ты и придворные дамы так и не простили королю романа с сестрой герцога Бекингема, но я не она. И с чего бы королю обращать внимание на мне подобных? Он может получить любую! Если ты расскажешь королеве эту сплетню, основанную лишь на твоих домыслах, только опозоришь меня и Брендона! Король очень рассердится, особенно если твое злословие повредит ее величеству. А теперь, прости, мне нужно возвращаться на постоялый двор.

Мы отправляемся в путь на рассвете, потому что поездка предстоит долгая.

Она повернулась, чтобы идти.

– Это был король! – неумолимо бросила Инее, – Ничего подобного! – отрезала Розамунда, спеша уйти подальше от испанки. Господи, только бы она не донесла королеве! И какое ей дело? Утром Розамунды все равно уже не будет в замке.

Она почти слетела с лестницы во двор. Там, у ворот замка, ожидал слуга короля с факелом в руке. Он проводил ее до постоялого двора.

– Я предупрежу его величество, – сказал он на прощание.

Розамунда молча кивнула.

– И расскажу, как храбро вы защищали его, клянясь, что это был Чарлз Брендон. Умно придумано, миледи, если позволите так сказать, – усмехнулся Уолтер. – Думаю, вы запугали ее так, что она слова не скажет.

– Я ни за что не хотела бы оскорбить королеву, – вымолвила Розамунда.

– Знаю, миледи. Обычно ее ранят именно те, кто находится к ней ближе всего, под предлогом того, что желают добра.

Они наконец добрались до «Короны и лебедя». Уолтер оставил Розамунду у входа, и она поспешила в свою комнату, где дожидалась Энни.

– Я хочу спать, – коротко объявила Розамунда. – Выкупаюсь утром, перед отъездом.

Энни кивнула, заметив, что у госпожи рассерженный вид.

Розамунда была непривычно тиха всю следующую неделю, на протяжении которой они путешествовали на север через Дарби, Йорк и Ланкастер, в Камбрию, на ее родину. Последнюю ночь они провели в Карлайле, в аббатстве Святого Катберта, где Розамунда радостно приветствовала своего дядю Ричарда. Наутро она все время подгоняла лошадь. Теперь, когда Фрайарсгейт был совсем близко, она не желала терять ни минуты. Лорд Кембридж в конце концов устал, но она не собиралась останавливаться на отдых.

– Да мне придется несколько дней провести в постели после такой скачки! – жаловался он.

А она жадно раздувала ноздри. Вот он, аромат ее земли!

Розамунда думала, что забыла его, но нет! Она чувствует этот запах! Даже холмы были знакомы, и она то и дело громко восклицала, узнавая очередную примету.

Дорога поднималась в гору. Розамунда остановилась на вершине холма, и сердце ее возликовало. По щекам покатились слезы счастья.

У подножия лежало ее озеро, сверкая на сентябрьском солнце. Вот он, ее дом. Ее Фрайарсгейт!