Новая любовь Розамунды

— Мерзавец! — взорвалась Розамунда. — Убирайся! Вон отсюда! Дай Бог, чтобы твоя жена никогда не узнала о твоем коварстве!

— Я никогда не обижал Джинни, — торопливо произнес Логан. — Она такая же жертва обстоятельств, как и я, хотя не подозревает об этом. Она как маленький беспомощный котенок. Такое создание невозможно обидеть. Его волей-неволей хочется любить и защищать.

— Тогда зачем ты завел со мной этот разговор? — сердито спросила Розамунда.

— Потому что я тебя люблю, — тихо ответил Логан, сразу как-то весь обмякнув.

— Ты всего лишь хотел родить наследника, а для этого подойдет любая женщина, — холодно заметила Розамунда.

— Да, я не скрываю, что хотел наследника. Это право любого мужчины. Но я вовсе не потому хотел жениться именно на тебе, Розамунда Болтон! Я люблю тебя. Почему ты не хочешь в это поверить?

— Убирайся из моей комнаты, Логан Хепберн! — выкрикнула Розамунда. — Там, в зале, наверняка удивятся, куда ты пропал. Ага, а вот и Энни. Входи, милая, и давай укладываться. Доброй ночи, милорд, — добавила она, давая понять, что разговор окончен.

— Ты действительно так его любишь? — не унимался лорд Клевенз-Карн.

— Да, люблю, — твердо заверила Розамунда. — Так, как никогда не любила и не полюблю никого другого.

Логан развернулся и вышел, не проронив больше ни слова.

— Леди Джинни обещала прислать нам ужин, — пролепетала Энни, еще не придя в себя от испуга.

— Как много ты успела подслушать? — строго спросила у камеристки Розамунда.

— Да почитай все, миледи, от начала и до конца. У меня просто ноги отнялись от страха. Все стояла под дверью и боялась войти, — отвечала Энни.

— Ты сейчас же забудешь все, что слышала, — чеканным голосом произнесла Розамунда.

— Да, конечно, — поспешно согласилась Энни. — Его сиятельство просил передать, что они с Дермидом переночуют в зале.

Розамунда кивнула.

— Леди Джинни очень добрая, — заметила Энни через несколько минут. — Она так переживала из-за моего положения. Ведь она и сама должна скоро родить. Говорит, что ждет ребеночка в сентябре.

— Она и правда милая, — согласилась Розамунда. — Нам стоит помолиться о том, чтобы у нее родился мальчик, иначе ее муж ни за что не успокоится.

— Надеюсь, что я тоже рожу мальчика, — с улыбкой добавила Энни.

Явилась горничная и развела в камине огонь, чтобы гости не страдали из-за ночной сырости. Другая горничная принесла поднос с двумя плошками бараньей похлебки, хлебом, сыром и элем. Третья девушка принесла тазик с теплой водой для умывания и заботливо пристроила его возле очага, чтобы вода не остывала. Судя по всему, хозяйка замка хорошо вымуштровала свою челядь и знала, как позаботиться о том, чтобы ее гостям было удобно. Розамунда и Энни с большим аппетитом поужинали, умылись, скинули платья и забрались в кровать. Постель была чистая и пахла лавандой. Женщины тут же заснули и крепко проспали до самого рассвета.

Услышав щебетанье птиц за окном, Розамунда проснулась. Она соскочила с кровати, извлекла из-под нее ночной горшок, помочилась и выплеснула содержимое прямо в окно. День обещал быть теплым. И что-то неуловимое в утреннем свежем прозрачном воздухе все сильнее звало ее домой. Она только и думала о том, как вернется. Еще несколько часов пути — и она снова будет дома, во Фрайарсгейте. Патрик будет с ней, так же

как и ее родные. Розамунда глубоко вздохнула. Наверное, она могла считать себя счастливой. Накинув платье и сунув ноги в башмаки, Розамунда подошла к кровати.

— Энни! — Она осторожно потрясла служанку за плечо. — Проснись, Энни. Мы скоро выезжаем и к обеду уже будем дома!

Энни простонала спросонья, но послушно поднялась с кровати.

— Энни, я сейчас спущусь в зал. Не копайся тут слишком долго, дорогая, — проговорила Розамунда и поспешно вышла из спальни. В зале ее ждал Патрик. Розамунда бросилась к нему и с разбегу поцеловала прямо в губы. — Я соскучилась по тебе за эту ночь! — шепнула она.

— Он не потрудился спуститься, чтобы попрощаться с нами, — вполголоса произнес Патрик, имея в виду хозяина замка.

— Он бы снова сцепился со мной. Разве я тебя не предупреждала о том, что так и будет? — спросила Розамунда.

— Вчера он так напился, что братьям пришлось волоком тащить его в постель, но его жена и виду не подала, что это ее смущает. Она слишком хотела выговориться. Наверное, ей здесь очень одиноко. Обе ее невестки — недалекие женщины, у которых на уме одни побрякушки, кружева да барахтанье в постели.