Филиппа

— Фрайарсгейт мне совсем ни к чему. Клянусь! — вскричала Филиппа.

— Но это богатое наследство. Уверена, что с легким сердцем откажешься от него?

— Совершенно уверена. Какая мне от него польза? Эти земли слишком далеко от столицы. Я предпочитаю жить при дворе, а такому не бывать, если Фрайарсгейт станет моим. Я хорошо представляю ответственность, которая ляжет на плечи хозяйки такого огромного имения. Поэтому и не хочу брать ее на себя. Предпочитаю служить королеве.

Томас долго задумчиво молчал. Филиппа не осмелилась прервать его размышления. Наконец лорд Кембридж объявил:

— Если Фрайарсгейт тебе ни к чему, что же тебе еще нужно, кроме жизни при дворе и службы королеве?

— О, дядюшка, я знаю, что вы с матушкой сколотили состояние на торговле тканями. Нельзя ли выделить мне небольшую часть вашего совместного богатства? Достойное приданое и небольшой доход — вот все, чего я прошу. Жить при дворе, платить служанке жалованье — что может быть лучше?

— А муж? Как насчет мужа, Филиппа? Девушка покачала головой:

— За последнее время мы достаточно говорили с матерью, чтобы понять: я никого по-настоящему не любила и менее всех — Джайлза Фицхью. Сдержи он слово, я бы вышла за него и считала себя счастливой. Возможно, на несколько лет, а может быть, навсегда. Кто это знает, дядюшка? Но хотя я считаюсь богатой наследницей, какая мне польза от северных земель? Поэтому я вполне удовлетворюсь малой частью. Если когда-нибудь встретится человек, который меня полюбит и будет мне дорог, у меня найдется приличное приданое. Таких, как я, при дворе полно, как ты знаешь не хуже меня. Взять хотя бы моего отца. Его женитьба на матери подняла его из неизвестности и сделала уважаемым землевладельцем. Что, если какой-нибудь придворный, имеющий небольшой дом и скромный доход, будет счастлив жениться на мне? Я не бегу от брака.

— Но ты гордая девушка, Филиппа, — напомнил лорд Кембридж. — Сможешь ли ты довольствоваться простой жизнью?

— Можно подумать, у меня есть выбор, — вздохнула она.

— Посмотрим, дорогая. А теперь пообещай, что полностью мне доверишься. И для начала перестань ссориться с сестрами, ибо Бэнон — моя наследница, и я не позволю ее обижать. А Бесси — любимица твоего отчима, как единственная девушка в Клевенз-Карне. Если хочешь настоять на своем, ты непременно должна позволить мне решить твою судьбу.

— И я вернусь ко двору? — обеспокоенно уточнила она.

— Обязательно, и как раз поспеешь к рождественским праздникам. А теперь поклянись мне в верности, Филиппа Мередит, и дай руку в знак исполнения клятвы.

Он протянул руку, и она вложила в нее свою маленькую ладошку.

— Я доверюсь тебе, дядя, и постараюсь никому не доставлять огорчений, — пообещала девушка.

— Вот и прекрасно.

— А ты не можешь изложить мне свой план? — не выдержала Филиппа.

— Слишком рано, и, Кроме того, сначала я должен кое-что сделать, — отказался он.

Розамунда незаметно следила за Томасом и дочерью с противоположной стороны зала. Что он задумал? Скорее бы все закончилось, поскольку Логан уже не дает ей покоя, требуя возвращения в Клевенз-Карн. Как трудно сказать «нет», когда эти голубые глаза пристально смотрят на тебя! Она пыталась объяснить, что Филиппа горько обижена и даже отказывается от Фрайарсгейта, но муж только отмахнулся.

— Она раздражена и обозлена, — заметил он. — Пусть возвращается ко двору — там она быстро придет в себя.

Пришлось рассказать ему об истории с Наклонной башней, и Логан отреагировал именно так, как она ожидала.

— Я знаю немало здоровых молодых парней, которые с радостью возьмут в жены хозяйку Фрайарсгейта. Очевидно, ее нужно выдать замуж, и поскорее.

— Нет. Все гораздо сложнее. Но Том утверждает, что сможет все устроить, если мы ему позволим. Так я и сделала, поскольку он всегда был мастак на такие дела, любовь моя.

Лэрд Клевенз-Карна кивнул:

— Буду честным, любимая. Филиппа всегда немного пугала меня, хотя мне стыдно в этом признаваться.

Какая-то девчонка, но решимости в ней хватит на десяток сильных воинов, и поверь, она способна запугать куда более стойкого человека, чем я. Если Томас Болтон берется устроить ее судьбу, я готов выслушать все, что он захочет сказать. А мы, слава Богу, сможем вернуться домой.

— Прошу, подожди хотя бы несколько дней, дорогой мой господин, — попросила Розамунда. — До сезона утиной охоты еще несколько недель. — Она шутливо усмехнулась: — И как только я окажусь дома, думаю, меня с места не сдвинешь, пока не рожу тебе сына. На этот раз я чувствую себя хуже и устаю быстрее. Если согласишься, назовем его Томасом в честь нашего кузена. Давно пора это сделать для человека, который был так добр ко мне все эти годы. Ну что?