Отпусти кого любишь (сборник)

– Как я это сделаю? – тихо спросил он.

– Не знаю. Может, няньку найдешь. Комнату докупишь, чтобы Машка рядом жила. Хотя бы в одном доме. Им нельзя разлучаться.

Греков молчал. Она поняла его молчание по-своему и принялась горячо шептать:

– У меня там квартира осталась, гараж, две машины. Товара еще немного. Я все записала на тебя…

– В каком смысле? – удивился Греков.

– Вот смотри. – Она достала из той же сумочки сложенную смятую бумажку, которая, несмотря на несерьезность ее вида, была украшена гербовой печатью нотариата. – Не на них же оставлять? Им ничего не достанется, ты же понимаешь. На тебя вся надежда, я тебе сразу сказала.

И тут в разговор вступило третье лицо.

Похоже, Лешка с самого начала не спал, а подслушивал под дверью.

В майке и трусах вошел в комнату, лицо заплаканное, но скулы сведены: хоть маленький – а мужик. Таким его Греков еще не видел.

– Я без Машки у тебя жить не буду, – просто сказал он Грекову.

– А тебе не кажется, что ты еще маловат так со взрослыми разговаривать? – жестко заметил отец.

– Извини, – неожиданно смутился Лешка. Ему было прохладно, он обхватил себя руками. Все-таки для своих двенадцати лет он был очень маленьким и щуплым, решил про себя Греков.

А закончил сынок почти как и начал:

– Мы с Машкой вместе. Хоть к тебе, хоть в детдом. – И, не выдержав напряжения, бросился, как недавно младшая сестренка, к маме, ища успокоения в ее теплых руках. Женька обняла его, обхватила, как птенчика, и тихо гладила по взъерошенной макушке.

– Хватит! – чуть не заорал Греков, поняв, что еще секунда – и он сам зарыдает. Да только утешительных объятий ему в его возрасте уже не найти. – Хватит, – уже спокойнее повторил он. – Мама жива, хотя и нездорова. Будем ее лечить и надеяться на лучшее. А в детдоме ты никогда жить не будешь, понял, сынок?

Тот, зарывшись лицом в мамину пушистую кофту, молча кивнул.

– И с Машей будет все нормально, – подвел итог отец. – Пока не знаю как, но на улице не останется. И давай успокаиваться. Дальше будем жить без истерик. Хорошо?

– Хорошо, – сказал Лешка, вытирая тыльной стороной ладони слезы и действительно успокаиваясь. – Только Машка будет со мной всегда.

Греков счел за лучшее сменить тему разговора. Идея удочерить дочь Степана его по-прежнему не прельщала. Но его собственный сын ему определенно начал нравиться.

Вот такая вчера произошла беседа, и после всех свалившихся на него событий Егор мог думать только об этом.

И тут в кабинет зашла Валентина.

– Народ говорит, ты не в себе, – как всегда без предисловий начала она.

– Дверь закрой поплотнее, – попросил Егор.

– А что, прямо здесь оргию устроим? – полюбопытствовала та.

Сегодня у нее явно было хорошее настроение. И Грекову очень не хотелось его портить своими бедами. Но сама напросилась.

Валентина села напротив, протянула к Грекову руки и ладонями обняла за щеки.

– Я решила выйти за тебя замуж, – наконец сказала она.

– Решение окончательное? – поинтересовался Егор.

– И обжалованию не подлежит, – улыбнулась Валентина. – Или ты против?

– Да вроде не против, – задумался Греков. – Только ты про мое семейное положение в курсе?

– Меня твои алименты не пугают, – уже серьезно сказала Валентина. – Я женщина обеспеченная.

– У меня, кроме алиментов, еще сын есть.

– Но он же с мамой живет, – не поняла та.

– Уже и не знаю. Возможно, что со мной. У Женьки – рак.

– Вот как. – Валентина знала имя бывшей жены Грекова, и ее настроение сразу упало.

– Вот так, – суховато закончил Греков. А напоследок совсем добил: – Там еще один ребенок имеется. Если Женька умрет, о нем тоже придется думать.

– Хорошо, – сказала Валентина, вставая. – Буду думать. – И, не прощаясь, вышла из кабинета.

Мария Васильевна зашла в кабинет, пытливо посмотрела на шефа. Валентину она откровенно не любила и, если бы не подавленный вид Грекова, была бы только рада их ссоре.

Потом она принесла свежий чай, и на этот раз Греков его машинально выпил. Так же, не выходя из транса, машинально посмотрел на часы. За делами полдня пробежало.

Снял трубку с телефона, решив еще раз попробовать набрать Женькин номер.

В этот же момент зазвонил мобильный. Взглянув на дисплей, понял: она. Нажал на кнопку приема.

– Ну что? – сразу спросил он. – Ясность есть?

– Ясность есть, – ответила бывшая жена. – Пусть и неполная, но, безусловно, ясность.