Кольцо

Оба они прекрасно знали, что капитан ничего «по чистой случайности» не делает.

– И что же?

– Так вы забрали ее себе?

Сохраняя непроницаемое выражение лица, фон Трипп кивнул:

– Так точно.

– Это почему же?

– Считайте, что это моя прихоть.

Именно такой прямой, непозволительно резкий ответ был капитану понятен.

– Ясно. Но вы ведь знали, что у генерала Риттера тоже есть свои прихоти?

– Никак нет, господин капитан. – Манфред внутренне сжался. – Я этого не знал. Вчера мы разговаривали с генералом в Грюневальде, но он ничего такого не сказал…

– Ладно, не имеет значения.

Оба офицера смотрели друг другу в глаза.

– Как вам известно, я мог бы заставить вас уступить ее Риттеру, – наконец нарушил паузу капитан.

– Надеюсь, господин капитан, что вы этого не сделаете, – с деланной небрежностью ответил фон Трипп, которому показалось, что в этот миг решается самый важный вопрос в его жизни.

– Ладно, не сделаю. – И, немного помолчав, фон Райнхардт с улыбкой добавил: – Я рад, что вы возвращаетесь к жизни. А то вам все на свете было безразлично. Между прочим, дружище, я уже три года твержу, что именно этого вам и не хватает.

– Вы были правы, господин капитан, – усмехнулся Манфред, хотя больше всего ему хотелось двинуть своего начальника по физиономии. – Спасибо вам.

– Не за что. – Капитан хмыкнул. – Так Риттеру и надо. Старому болвану вечно достаются самые молоденькие девчонки. Не беспокойтесь, фон Трипп, у меня есть еще одна цыпочка, и я отправлю ее генералу. Старику хватит ее на несколько недель.

Фон Райнхардт зычно расхохотался и жестом отпустил Манфреда.

Итак, все обошлось. Спасибо капитану. Манфред глубоко вздохнул и, взглянув на часы, увидел, что пора идти домой.

– Обер-лейтенант?

Ариана заглянула в прихожую. Золотистые волосы были аккуратно уложены на макушке, большие синие глаза смотрели на Манфреда боязливо.

– Добрый вечер, Ариана, – сказал он суше, чем намеревался.

Ему трудно было оторваться от огромных глаз, смотревших на него с такой тревогой.

– Удалось ли… – Она не договорила и запнулась, но фон Трипп понял, о чем она хотела спросить.

– Все в порядке. Вопрос улажен.

– Они очень разозлились?

Ее глаза испуганно расширились, и Манфред успокаивающе покачал головой. Казалось, весь ужас событий последнего месяца только теперь обрушился на нее с полной силой. Девушка, представлявшаяся Манфреду такой храброй, сейчас была похожа на маленького беззащитного ребенка.

– Говорю вам, все в порядке. Теперь вы в безопасности.

Ариана хотела спросить, надолго ли, но не осмелилась. Робко кивнув, она сказала:

– Спасибо. Хотите чаю?

– Да. Но только если вы выпьете со мной.

Она удалилась в кухню и через несколько минут вернулась с подносом, на котором дымились две чашки драгоценного напитка. Чай казался Ариане главной роскошью ее новой жизни. После месяца, проведенного в тюрьме, чистота и чай воспринимались как высшее наслаждение. Днем она набралась смелости и заварила себе одну чашку, устав слоняться по гостиной, разглядывать корешки книг и думать об отце и Герхарде. Мыслями она постоянно возвращалась к отцу и брату. Манфред заметил в ее глазах печаль и горечь и отставил чашку. Что он мог ей сказать? Фон Трипп слишком хорошо знал, что такое утрата близких. Он тихо вздохнул, взял одну из трубок.

– Чем вы занимались сегодня, фрейлейн?

Она медленно покачала головой:

– Так… Ничем… Рассматривала ваши книги.

Эти слова заставили Манфреда вспомнить о великолепной библиотеке, которую он видел в доме ее отца. Когда-то у фон Триппа тоже была прекрасная коллекция книг. Он решил поговорить с девушкой откровенно и, закуривая трубку, посмотрел ей в глаза.

– Красивый у вас дом, фрейлейн.

Ариана сразу поняла, о каком доме он говорит.

– Спасибо.

– Настанет день, и он вновь будет вашим. Война не может продолжаться вечно.

Он отложил трубку и сказал, проникновенно глядя на нее:

– Дом моих родителей тоже реквизирован.

– Неужели? – удивилась она. – А где он находится?

Его взгляд помрачнел.

– Под Дрезденом. Бомбы его не тронули, – сказал он, угадав ее следующий вопрос.

Да, замок уцелел, но все остальное… То есть все остальные – Теодор и Татьяна… Марианна, его жена, родители, сестра… Их больше нет. Они ушли из жизни навсегда. Точно так же, как ее отец и брат.

– Вам повезло, – сказала Ариана.

Манфред вздрогнул, но тут же вспомнил, что речь только шла о доме.