Продавцы невозможного

Впрочем, затягивать игру в секреты пришелец не стал. Снял маску и бросил на койку.

– Здравствуй.

Бритая голова, черная вязь татуировок…

– Олово?!

– Пришел, – подтвердил слуга Грязнова. Указал на маску: – Тайно.

И покачал головой, подтверждая собственные слова.

Пришел. Пришел в Африку! В чертову, мать ее, Африку!

– Подожди! – Илья засуетился, вскочил с койки, принялся торопливо натягивать штаны. – Подожди…

Олово не мешал. Прошелся по камере, с любопытством разглядывая скудную обстановку, потрогал пальцем стену, осмотрел туалет, с сомнением покосился на ржавый рукомойник, затем подтащил табурет и уселся напротив одевшегося Ильи.

– Что ты здесь делаешь?

– За тобой.

Гласные Олово не тянул, видимо, поставил изменитель голоса, однако по-прежнему предпочитал слова попроще, а предложения покороче.

– За мной?

– За тобой.

Надежда на спасение! Избавление от смерти! Жизнь! Однако что-то помешало Илье обрадоваться, горечь гасила зарождающуюся радость. Горечь, порожденная последними годами.

– За мной? – переспросил Чайка. – А не поздно?

– Ты жив, – рассудительно заметил Олово. Поразмыслил еще и добавил: – Не поздно.

И получил в ответ яростный шепот:

– Я жив? Да, жив. Я здесь почти три года жив, твою мать! Три! А что вы мне обещали? Не волнуйся, Илья, через несколько месяцев… Я чуть не сдох!

Олово не стал напоминать, что лично он никаких обещаний не давал. Замер на табуретке и, не моргая, смотрел на орущего парня. Когда услышал, что крики стихают, повторил:

– Ты жив.

– Потому что дрался!

– Жизнь – ценный приз.

«Какого хрена?»

– Хватит тупой философии! Чего тебе нужно? Что нужно Кириллу? Я вас не сдал, не сказал, что работал на вас. А теперь – отстаньте, мать вашу. Мне осталось отсидеть несколько месяцев, и больше мы не увидимся!

– Ты не веришь.

Чайка осекся.

– Не доживешь, – спокойно продолжил Олово. – Знаешь.

И вновь покачал головой.

Ну что за привычка! Илья едва не взвыл от бешенства. Схватить бы урода за шею, врезать… Нельзя. Помнил скупые истории, что рассказывал о слуге Грязнова Корнелиус. О том, что Олово один – один! – решает все проблемы Кирилла. И о том, что с ним не рискуют связываться даже прятки. А кто рискует – исчезает.

– Плевать!

– Мастер не мог помочь раньше, – терпеливо объяснил Олово. – Непростые времена. Мертвый крутил гайки…

– Закручивал, – машинально поправил собеседника Илья.

– Да, – подтвердил Олово. – Крутил очень. Африка далеко, но теперь я здесь. – Помолчал, давая Илье возможность осознать этот факт, и доверительно предложил: – Уедем?

Вот так просто: уедем. Маленький человек в аляповатой наномаске приходит в самую страшную на планете тюрьму и предлагает: уедем. Уедем, твою мать! Из Африки. И ведь сдержит, сволочь, обещание. Увезет! Закончится кошмар под названием Африка, останется в страшных снах и неприятных воспоминаниях, но не в реальности. Прекратится невыносимая пытка ежесекундного ожидания смерти.

«Не просто так!»

Но Чайка уже знал, что скажет Олово «да». Не сможет ответить иначе. Не плевать ему на свою жизнь, совсем не плевать. Дышать он хочет больше всего на свете. Дышать, чувствуя себя свободным…

«Опомнись!»

«Не хочу опоминаться! Жить хочу!»

«Опомнись!»

Илья тяжело посмотрел на Олово:

– Кирилл знает, что это я придумал ?-вирус?

– Да, – не стал скрывать слуга.

«Вот и ответ: ты им нужен».

– Поэтому он хочет меня спасти?

– Мастер обещал тебя спасти, – невозмутимо ответил Олово. – Как смог – спас. Узнал о вирусе – похвалил, сказал: ты гений. Но спасает не потому. Мастер дал слово.

– Чушь!

– Мы держим слово, – неожиданно гордо произнес Олово. – Мы обещали – мы сделали. Как смогли – сделали. Мы держим слово.

Что еще за рыцарство? Или… Или у некоторых людей еще сохранились принципы?

«Не смеши окружающих и не мучай себя! Ты нужен, потому что умен. Тебя вытаскивают из одной задницы, чтобы засунуть в следующую!»

Все верно, вот только нынешняя задница медленно превращается в могилу.

– Знаешь, – произнес Илья после недлинной паузы. – Я тебе верю. Верю, потому что хочу. – Он понуро опустил плечи. – Жить хочу.

– Будешь, – коротко пообещал Олово.

– А Флобер?

– Флобер? – с неподдельным удивлением переспросил слуга. – Кто Флобер?

– Ты не знаешь, кто такой Флобер? – насторожился Илья.

– Я знаю только то, что должен. Трудно запоминать много. И не нужно. – Олово провел рукой по бритой голове. – Пусть мастер знает.