Изгнанная из рая

Подарки соседям по пансиону Габриэла уже купила. Стараясь представить, кому что понравится, она приобрела очень удачные вещицы. Миссис Розенштейн получила полфунта красивой шерстяной пряжи, мадам Босличкова — набор ниток и иголок, остальным тоже достались премилые сувениры. А что касается Стива Портера, Габриэла сочла, что знает его недостаточно хорошо, и нечего дарить ему.

Ей очень хотелось послать какой-нибудь подарок матушке Григории, но она знала, что настоятельница его не примет. Габриэла была уверена, что настоятельница любит ее по-прежнему. Но монастырская этика запрещала настоятельнице как-либо общаться с изгнанной из обители послушницей. Габриэла решила, что, когда ее рассказ будет опубликован, это само по себе доставит радость матушке Григории. И возможно, удастся отправить настоятельнице номер «Нью-йоркера», не накликав на нее неприятностей.

По совести сказать, лучшего подарка настоятельнице Габриэла не могла и придумать. Она знала, матушка Григория будет счастлива узнать, что ее воспитанница пошла по верному Пути и добилась успеха. Габриэла любила и помнила старую монахиню, и ей было тяжело думать, что это Рождество они встретят врозь. Но с этим уже ничего нельзя было поделать.

На пороге магазина Габриэла огляделась. Все пространство вокруг занимали стеллажи с новыми книгами, однако в глубине торгового зала она отыскала букинистический отдел, где продавались старые, переплетенные в кожу фолианты и редкие первые издания. Многие из них выглядели весьма потрепанными, но было в них свое особое очарование, которое Габриэла тотчас же почувствовала. Но, увидев наконец цены, она чуть не повернула восвояси. Один средней толщины фолиант, переплетенный в потрескавшуюся телячью кожу с позеленевшими бронзовыми застежками, стоил несколько тысяч долларов. Габриэла, вздохнув, стала искать что-нибудь подешевле.

В конце концов ей повезло. На одной из полок она отыскала очень старый трехтомник одного автора, имя которого старый профессор часто приводил ей в пример. Этот подарок должен был ему понравиться. Габриэла едва совсем не разорилась, но была полна решимости купить именно это. Впрочем, книги были в хорошем состоянии, хотя даже Габриэле было совершенно ясно, что когда-то их читали и перечитывали не один раз.

— Вы сделали отличный выбор, — заметил ей молодой англичанин, который сидел за кассой. — Я купил этот трехтомник в Лондоне еще год назад и привез сюда в расчете, что он уйдет в первый же день, но американцы, видно, не так хорошо разбираются в книгах, как мне казалось. — Тут он слегка усмехнулся. — Это очень редкое и дорогое издание. Мне даже пришлось снизить цену, но все равно никто не хотел его покупать.

— Для меня это тоже дороговато, — призналась Габриэла, наконец-то отсчитавшая нужную сумму. Теперь она так гордилась собой, что решила немного поболтать с молодым человеком и поподробнее выяснить достоинства только что купленных книг.

— Вообще-то это подарок для одного профессора английской литературы, — призналась она. — Он очень любит именно этого автора, и я решила порадовать его.

— Значит, вы студентка? — отчего-то обрадовался молодой человек, но Габриэла смущенно покачала головой.

— Я пока никто, — ответила она. — У меня даже нет работы. Но литературу я люблю.

Сначала она не хотела говорить о том, что собирается стать писательницей, но молодой человек каким-то непостижимым образом догадался об этом и пришел в необыкновенное волнение.

— Скажите, вы уже печатались? Где? — спросил он, и Габриэле пришлось снова покачать головой.

— Я еще только начинаю, — объяснила она. — Мой рассказ, возможно, появится в «Нью-йоркере» в марте месяце, и все это — благодаря тому человеку, для которого я купила эти книги. Он — мой самый большой друг.

— Понимаю, — кивнул молодой человек и тут же, слегка покраснев, признался Габриэле, что в свободное время тоже пописывает. Например, сейчас он работает над своим первым романом.

— Я пока пишу только рассказы, — улыбнулась Габриэла. — Даже не знаю, хватит ли у меня смелости замахнуться на что-то большее. Мне кажется, это так сложно…

— Вы непременно должны попробовать себя во всех областях, — убежденно сказал молодой человек. — У вас получится, вот увидите. Впрочем, конечно, вам самой решать, быть ли профессиональным литератором или нет. Я и сам часто сомневаюсь. Это такой труд! Я начинал с коротких рассказов и стихов, но на эти деньги не проживешь — приходится постоянно подрабатывать в других местах.