Синдикат

– Не торопись, не рви удила! Погоди, скоро тебя затошнит от собственной готовности плясать служебную лезгинку перед каждым кретином... – Он подозвал официанта, заказал кофе, ореховый торт и велел мне достать ручку и листок бумаги.

– Во-первых, наш департамент... Это новое образование, изобретено и введено в действие Иммануэлем, как и все новшества в Синдикате. Понимаешь, времена, когда народ сюда ехал, отошли в прошлое, евреи вострят лыжи куда угодно – хоть к людоедам в Новую Гвинею, не говоря уж о Германии или Канаде... А здесь, ко всему еще, новая войнушка затевается... Словом, Иммануэль... да знаешь ли ты Иммануэля?

– Говорят, он мой непосредственный начальник? Похож на поджарого пса с весело закрученным хвостом, да?

– Скорее, на бешеного Полкана, которому семь верст не крюк... Так вот, Иммануэль прикинул, что надо бы организовать такой департамент, где бы людей не строили и не орали с порога: “евреи, пакуйте чемоданы!”. Думаю, и к тебе они обратились не случайно, – ты человек публичный, свободный, трепливый, мелькаешь там-сям... Видишь, другие-то зубрят гранит идеологии на спецкурсах, потом проходят еще крутой отбор, а после их ждут кулачные бои за место назначения... Тебе же карету подали к подъезду, пригласили на особых основаниях, чтоб ты публику тамошнюю обрабатывала культурненько, с умом и вкусом, невзначай, намеком...

– Что значит – намеком? – спросила я.

– Ну, скажем, устраиваешь ты семинар. И называется он не в лоб, не грубо: “Восхождение в Страну”, – а как-нибудь культурно, вроде бы ты со своим департаментом имеешь к Синдикату опосредованное отношение... Евреи в Москве высокомерны и пугливы, как лоси... Они как только чуют, что их хотят загнать в загоны, тут же взбрыкивают... А ты им – “спокойно, ребята, я – своя, я, типа, сама отвязный писатель, служу здесь по части фенечек, тусовок, пикников...”

– Каких это пикников?

– Ну, каких... А вот, вывозишь ты их за город, воздухом подышать...

– Воздухом?! Но это ведь уйма казенных денег!

– Это уйма американских денег. А у тебя бюджет, и если ты его не потратишь к концу года, в будущем году его сократят... Райкина еще помнишь, – рояль на овощную базу?

Я ужасно разволновалась.

– Но ведь можно тратить деньги на нужные вещи!

Он ложечкой аккуратно отвалил кусок орехового торта, поддел его и осторожно понес ко рту. Кусок был слишком велик, подрагивал и грозил рухнуть на скатерть. Но все же благополучно достиг седых кустов его рта.

– ...Нужные? – прожевав и обтерев салфеткой усы, повторил он. – Какие же это нужные?

– Ну... Не знаю пока...

– Не знаешь... – подтвердил он удовлетворенно. – А между тем ты – фонд, и немалый. Ты сидишь на мешке с деньгами. А в Москве – чуть ли не пару сотен еврейских организаций, и каждая в свое время явится с протянутой рукой.

– И каждой я должна дать?! Сколько?! – меня охватила паника, как всегда при возникновении темы денег. (Интимная семейная тайна: я не умею считать.) Он улыбнулся туманно.

– А вот в этом и весь кайф. И даже – острое наслаждение. Можешь дать, а можешь и не дать... Тут все зависит от отношений, а отношения штука тонкая... Понесут к тебе проекты, разного рода затеи, которые тебе и в голову не могли бы прийти – от строительства Новой Вавилонской Башни в Лужниках до проекта космической станции с изучением иврита в космосе... И знаешь, это даже познавательно, тебе и в профессиональном смысле пригодится – наблюдения над всеми этими еврейскими Кулибиными... еще и роман какой-нибудь потом отбацаешь... Ты изумишься – сколько идиотов приходится на одного здравомыслящего человека!.. Далее: каждый праздник начнется у тебя не с вечерней звезды, а со звонка Фиры Ватник, знаменитой нашей певицы Эсфирь Диамант – великая доярка, она каждый год собирает с коровы по имени Синдикат рекордный надой молока. Затем, обязательно явятся гуськом Клара Тихонькая с Саввой Белужным, – это общество “Узник”, – и не отвертишься, дашь, дашь на ежегодный торжественный Вечер Памяти, да еще и прослезишься: тема такая – память шести миллионов убиенных... Только держи себя в руках и не швырни в нее, в Клару, чем-нибудь тяжелым... М-да... ну и бесконечные сумасшедшие...

– Что – сумасшедшие? – упавшим голосом спросила я.

– А для тебя секрет, что евреи – сумасшедшие?

– Ну не все же...

– Все! – жестко отсек он, доедая последний кусочек торта. – Только каждый по-своему... Один Кручинер чего стоит. А вот, погоди, как пойдут к тебе писатели!.. Словно баржи караванов поплывут из темноты. Колонна за колонной, батальон за батальоном повзводно, и у каждого в руках – папка с рукописью... К тебе не зарастет народная тропа... И каждый скажет: – “Вы должны меня понять, вы ж сами немного пишите...”