Самая лучшая жена (сборник)

– Значит, вам нравится только мое платье, – сказала Бабетта. – Только платье и волосы.

«И еще руки», – подумал мой дед, но вслух не сказал. Он только кивнул.

– Но все это на самом деле не я, – сказала Бабетта. – Даже волосы у меня фальшивые.

– Фальшивые?

– Да. Фальшивые. Крашеные. Пожалуйста, не надо так удивляться. Ну правда же, наверняка вы раньше не видели волос такого цвета.

– Нет! – вскричал мой дед. – Никогда не видел. Мне кажется, это просто замечательно, что вы можете сделать, чтобы ваши волосы были такого цвета. Я думал об этом, но, конечно, мне и в голову не пришло, что у вас волосы крашеные. Похоже, на свете так много цветов, которых я никогда не видел… Можно мне потрогать ваши волосы?

– Нет, – отказалась Бабетта. Она взяла с умывальника расческу, вытянула из ее зубьев один рыжий волосок и протянула моему деду. – Вот, возьмите. Я вас слишком мало знаю, чтобы позволить вам хватать меня за голову.

Мой дед поднес волосок к свету, прижал к электрической лампочке и сосредоточенно сдвинул брови.

– Он с одного конца каштановый, – сказал он.

– Значит, волосы отросли, – объяснила Бабетта.

– Ваши настоящие волосы?

– Волосы у меня все настоящие. Просто каштановый – это мой настоящий цвет.

– Совсем как у меня, – удивленно проговорил мой дед. – Но я бы ни за что так не подумал, когда увидел вас на сцене. То есть даже представить невозможно, что у нас с вами волосы одинакового цвета. Разве это не замечательно?

Бабетта пожала плечами:

– Я бы не сказала, что это замечательно. Я к своим волосам привыкла.

– Да, конечно, я понимаю.

– Вы ведь не из Нью-Йорка, да? – спросила Бабетта.

– Из Нью-Йорка, – ответил мой дед. – Я здесь прожил всю жизнь.

– А вот ведете вы себя, будто вы не отсюда. Вы себя ведете, будто маленький мальчик из деревни. Вы только не обижайтесь. Это не так плохо.

– А я думаю, это очень плохо. Это просто ужасно. Это из-за того, что я мало говорю с другими людьми.

– Чем же вы тогда весь день занимаетесь?

– Иногда я работаю в типографии. Я живу с моей двоюродной бабушкой.

– И она очень старая, – заключила Бабетта.

– Да. И выжила из ума. Теперь она ничего не помнит, кроме названий цветов и имен девушек.

– Как это?

– Она помнит только названия цветов и имена девушек. Я не знаю почему. Если я задаю ей вопрос, она очень долго думает, а потом произносит что-нибудь вроде: «Анютины глазки, Маргарита, Эмили, Кэтрин, Виола».

– Не может быть! – воскликнула Бабетта. – Вот это прелесть! Наверное, очень красиво слушать ее.

– Иногда. А иногда просто грустно, потому что я понимаю, как ей тоскливо. Иногда она вдруг начинает говорить и словно плетет венок из имен и названий: «Лилия – Роза – Делия – Азалия». Тогда действительно получается красиво.

– Не сомневаюсь, – кивнула Бабетта. – Порой мы забываем, сколько названий цветов превратились в женские имена.

– Верно, – сказал мой дед. – Я это заметил.

– Она о вас заботилась, да?

– Да, – ответил мой дед. – Когда я был моложе.

– Вы и сейчас молодой, – рассмеялась Бабетта. – Даже я еще молодая, но, думаю, я постарше вас.

– Я не представляю, сколько вам лет. Я об этом даже не задумывался.

– Я понимаю, почему вы не задумывались об этом. – Бабетта снова взяла зеркальце и посмотрела на свое отражение. – Косметика все прячет. Трудно понять, какая же я на самом деле. Я-то, конечно, считаю себя хорошенькой, но я только на этой неделе поняла, что стариться я буду некрасиво. Некоторые мои знакомые женщины всю жизнь выглядят юными девушками, и я думаю, это из-за того, что у них хорошая кожа. Издалека и я выгляжу неплохо, а на сцене я не первый год и потому хорошо смотрюсь, но, если вы подойдете ко мне ближе, вы многое чего заметите.

Она вскочила и в два прыжка оказалась в противоположном углу комнаты.

– Вот видите, отсюда я выгляжу божественно, – сказала она и тут же стремительно подошла вплотную к моему деду – так близко, что они почти соприкасались носами. – Но поглядите на меня теперь. Видите эти маленькие морщинки вот тут и вот тут? – Она указала на уголки глаз.

Мой дед не увидел ничего похожего на морщинки. Он увидел только быстро порхающие ресницы и слой пудры. Он обратил внимание на то, что от Бабетты пахнет сигаретами и апельсинами, и он, затаив дыхание, боялся нечаянно прикоснуться к Бабетте или сделать что-то неправильное. Он сделал шаг назад и выдохнул.