Голос сердца

Адриана на один день отпросилась с работы, чтобы сделать рождественские покупки. Им предстоял двойной праздник — ведь первого января Биллу исполнялось сорок лет. Она купила ему в магазине «Картье» на Родео Драйв красивые золотые часы, за которые заплатила целое состояние, но они того стоили. Часы были копией изготовленных .в 20-е годы для султана и соответственно назывались — «Паша». Адриана не сомневалась, что Биллу этот подарок понравится. К Рождеству же она ему купила портативный телефон размером с электробритву, очень нужный, поскольку с его помощью Билл мог поддерживать постоянную связь с творческой группой сериала. Но этим список подарков не исчерпывался; Адриана еще купила ему новый свитер, одеколон, книгу о старом кинематографе и малюсенький телевизор, который позволял смотреть сериал в ванной или в машине, по пути куда-нибудь. Покупки доставили Адриане огромное удовольствие.

Подарки для мальчиков Билл с Адрианой выбирали вместе, они купили им новые лыжи и ботинки, и все это отослали заранее. Оба сынишки Билла катались на лыжах отлично, но у Томми до этого не было своего снаряжения. От себя лично Адриана прибавила каждому по пуховке и по электронной игре — чтобы во время летних путешествий ребята не скучали в машине. Правда, на следующее лето было решено отправиться на месяц на Гавайи и снять там квартиру, перспектива кемпинга на озере Тахо уже не вызывала особого энтузиазма.

За три дня до Рождества Адриана занималась упаковкой подарков. Она хотела все закончить до прихода Билла. В этот вечер они собирались на традиционную предрождественскую вечеринку его коллег по сериалу, и все подарки надо было еще припрятать. Тайником послужила детская кроватка. Засовывая под стеганое одеяльце портативный телефон, Адриана про себя улыбнулась и подумала: «Он ему наверняка понравится. Билл не хочет быть экстравагантным, поэтому сам себе не купил такой аппарат. А я его немного побалую. Это так приятно».

Закончив с подарками, она пошла за почтой и была изумлена, достав из ящика фирменный конверт городского суда. Она, не задумываясь, вскрыла его и ахнула, когда достала документы. Двадцать первого декабря развод вступил в силу. Она более не была замужем за Стивеном, и ей было настоятельно рекомендовано не пользоваться его фамилией. Прилагались также документы, подтверждающие его отказ от родительских прав на их неродившегося ребенка. С юридической точки зрения, теперь это был только ребенок Адрианы, будто у малютки не было законного отца. Фамилии Стивена не суждено было стоять на свидетельстве о рождении, как и объяснял летом адвокат. Адриана долго глядела на бумаги, а между тем слезы медленно наполняли ее глаза и стекали по щекам.

«Глупо теперь расстраиваться, — говорила она себе. — Это же ожидалось. А все равно больно…»

Это был окончательный и полный отказ. Брак, который начинался с надеждой и любовью, закончился тем, что Стивен отверг все, что касалось его жены, даже ребенка.

Адриана убрала документы в ящик письменного стола Билла. Он, такой непохожий на Стивена, поделился всем, что имел: сердцем, жильем, своей жизнью, постелью, а теперь хотел еще взять на себя заботу о ее ребенке. Адриане было очень горько за Стивена, она по-прежнему желала, чтобы он проявил интерес к малютке.

Билл приехал домой, когда Адриана одевалась, и, как обычно, сразу почуял неладное. Он подумал, что она опять тревожится из-за предстоящих родов, в последнее время Адриану охватило беспокойство, будет ли ребенок нормальным. На занятиях ей сказали, что все ее опасения — в порядке вещей и не стоит их считать предчувствием чего-то ужасного.

— У тебя что, опять были схватки? — спросил он, понимая, что ее что-то расстроило.

— Нет. Все о'кей, — покачала головой Адриана и вдруг решила не бродить вокруг да около. Билл слишком хорошо ее знал. — Сегодня пришли бракоразводные документы и отказ от родительских прав. Все официально оформлено.

— Я мог бы тебя поздравить, но не буду… Билл внимательно посмотрел на нее.

— …Я знаю, что ты при этом чувствуешь. Даже когда ожидаешь развода, это удар.

Он ласково обнял Адриану и поцеловал, видя слезы у нее на глазах.

— Извини, малышка. Тебе сейчас очень горько. Но наступит день, когда это будет просто воспоминанием, и не больше.

— Я надеюсь. Когда я распечатала конверт, то почувствовала себя так скверно. Не знаю… будто провалила экзамен.

— Это не ты его провалила, это он провалил, — напомнил Билл, но Адриана села на кровать и, всхлипывая, продолжала: