Голос сердца

Она снова взяла своего сыночка и долго держала его в объятиях, разглядывая маленький носик, прикрытые глазки, красиво очерченный ротик и крошечные, слегка согнутые пальчики. Он был необыкновенно милый и красивый, и Адриана была так поглощена рассматриванием его, что не заметила, как в девять часов дверь тихо открылась. Билл стоял и глядел на нее, пытаясь себя убедить, что ничего не чувствует ни к ней, ни к ребенку. Адриана повернула голову и вдруг увидела его. У нее перехватило дыхание, она инстинктивно протянула к нему руку и попыталась встать, что было совсем нелегко.

— Лежи, — сказал он ласково, — не вставай. Я просто зашел, чтобы с тобой попрощаться.

Билл говорил холодным и спокойным тоном и остановился на некотором расстоянии от кровати. Он был одет с иголочки — Адриана поняла, что не по причине вечеринки, на которую наверняка явился в свитере и джинсах, а ради чего-то важного. На нем был английский твидовый костюм, кремовая рубашка, галстук от «Гермеса» и добротные коричневые полуботинки, через руку было переброшено теплое пальто, и тут Адриана поняла, что Билл куда-то уезжает.

— Куда ты уезжаешь? — спросила она обеспокоено, чувствуя, что их отношения стали совершенно иными, причем за какие-то считанные часы. Всего полсуток, назад они были одним сердцем, одной душой, а теперь он, разорвав это единство, уезжал, Адриана знала причину этого, но пока не могла ответить себе, сможет ли залечить рану, которую ему нанесла.

— Я решил на несколько дней слетать в Нью-Йорк, повидаться с ребятами.

Он взглянул на часы.

— Через пару минут надо идти, чтобы успеть на ночной рейс.

Сердце у Адрианы упало, ее охватила паника и страх потерять его. Она видела, что Билл неловко смотрит то по сторонам, то на нее и словно нарочно, избегает смотреть на маленького.

— А мальчики знают, что ты прилетаешь?

— Нет, — сказал он угрюмо. — Я хотел сделать им сюрприз.

— И долго тебя не будет?

Адриана не знала, что ему сказать, кроме того, что сожалеет, что сделала глупость, что не надо ей было так волноваться за Стивена, что он прохвост, что она Билла любит больше самой жизни, что Сэм будет их ребенком… если только он ее не оставит… если простит.

— Не знаю, сколько я там пробуду, — ответил он, перекладывая пальто с руки на руку и с тоской глядя на Адриану. — Неделю… две… Может, куда-нибудь с ними съезжу ненадолго после их возвращения из Вермонта, только бы Лесли разрешила…

Для того чтобы подступиться к тем, кого любил, ему всегда приходилось ждать чьей-то милости… Лесли, Адриана… Стивен… Но теперь Билл не хотел об этом думать. Ему хотелось просто повидать мальчиков и оказаться подальше от Калифорнии. С него было достаточно. Ему был нужен перерыв. Он сам хотел сделать себе подарок на день рождения — уехать из Лос-Анджелеса и предоставить другим заниматься его проблемами. Авторам диалогов была оставлена масса сценарного материала — им было над чем работать.

— Да, кстати, я договорился о няне. Она будет приходить ежедневно или, если потребуется, оставаться на ночь, когда ты выпишешься из клиники. Сам я ее не видел, но агентство дает ей отличные рекомендации.

Билл заботился даже об этом. Глаза у Адрианы увлажнились.

— Напрасно ты беспокоился. Я сама справлюсь.

— Я подумал, что тебе может потребоваться помощь с ребенком, если…

Он решил задать вопрос, над которым даже пока не задумывался, и поэтому чувствовал себя вдвойне неловко:

— …Ты намерена вернуться в мою квартиру или в Стивена?

Адриана поняла, что у него на уме, и горько пожалела о причиненной ему боли.

— Я не возвращаюсь к Стивену. Ни сейчас, ни в будущем. Мне с ним не по пути.

Она сказала это так категорично, что Билл удивился.

— У меня сегодня утром сложилось впечатление, что… Я думал… Я знал, что ты собиралась ему позвонить, — объяснял он. — Я просто не знал, что ты сделаешь это так скоро. Мне следовало к этому быть готовым, — сказал он тихо, — а я не был. Меня это застало врасплох, когда я увидел вас втроем… и я был так взволнован появлением Сэма и всем этим, и…

Билл выглядел совершенно удрученным. У Адрианы по щекам катились слезы. Она смотрела то на него, то на ребенка.

— А я просто решила сразу выполнить намеченное… Я заблуждалась, но мне хотелось, чтобы, он увидел малыша… дал ему свое благословение или что-то в этом роде. Не знаю, о чем я думала, почему все это время считала себя обязанной Стивену. Может, совесть не позволяла мне взять такую драгоценность и уйти с ней? Но дело в том, что он даже не понимает, что это значит — иметь ребенка. Он не знает, что такое любовь. Для него ребенок не что иное, как обуза. Он негодяй и дурак, а я еще большая дура, прежде всего потому, что вышла за него замуж.