Крылья

Теперь Кэсси приходилось тратить больше времени на дорогу, поэтому она меньше бывала в аэропорту отца. Но все же каждую свободную минуту она проводила там. При случайных встречах с Ником они незаметно обменивались улыбками, как двое заговорщиков.

Однажды, когда Кэсси занималась мотором от одного из самолетов в дальнем ангаре, к ее удивлению, туда вошли отец и Ник. Они обсуждали покупку нового самолета — подержанного «локхид-вега». Отец опасался, что это может обойтись слишком дорого.

— Пэт, он того стоит, поверь мне. Это тяжелая, но тем не менее прекрасная машина. Когда я летал в последний раз в Чикаго, я там опробовал один такой самолет.

— И кто, по-твоему, сможет на нем летать? Только мы с тобой. Остальные сразу же посадят его на деревья. Это действительно чертовски хорошая машина. Ник. У нас здесь вряд ли найдется человек пять, а может, и того меньше, кому я решусь его доверить.

В тот момент когда отец произносил эти слова, Кэсси заметила странный взгляд Ника и похолодела от ужаса. Она догадалась, что он задумал. Ей захотелось крикнуть ему: «Не надо», — и в то же время другой частью своего существа она уже стремилась к этому. Не может же она скрываться от отца всю жизнь. Рано или поздно ему все равно придется узнать правду. А Ник уже говорил с ней о том, чтобы принять участие в следующем воздушном празднике.

— Пятеро мужчин, может, и не найдется, но я знаю одну женщину, которая могла бы им управлять с закрытыми глазами.

— О чем ты?

Одно лишь упоминание о женщине, способной вообще управлять самолетом, не говоря уж о том, чтобы водить такую машину, моментально вызвало у Пэта раздражение.

Ник продолжил очень тихо и спокойно. Кэсси в ужасе смотрела на них, моля Бога, чтобы отец его выслушал.

— Пэт, твоя дочь — лучший из пилотов, каких я когда-либо видел в своей жизни. Она летает со мной уже больше года.., полтора года, если быть точным. И повторяю, ничего подобного я в жизни не встречал. Я говорю серьезно, Пэт.

Пэт смотрел на старого друга и соратника, раскрыв рот от изумления. Постепенно оно перешло в ярость.

— Что?! Ты с ней летаешь?! Ты же знаешь, как я к этому отношусь! Да как ты посмел?

— Если бы я не посмел, она бы сделала это сама. Она бы разбилась еще год назад. Она терроризировала брата, заставляла его подниматься с ней в воздух в любую погоду. И я еще раз говорю тебе, Пэт: она прирожденный пилот, она лучше всех, кого я когда-либо знал. А ты осел, если не даешь ей показать, что она умеет. Предоставь девчонке эту возможность.

Будь она парнем, ты бы давно разрешил ей летать и сам это знаешь.

— Ничего я не знаю! Знаю только, что вы два идиота. — Он повернулся к Кэсси:

— И вот что я тебе скажу, Кассандра Морин: я запрещаю тебе подниматься в воздух. — Пэт перевел взгляд на Ника:

— И твой бред я выслушивать не собираюсь. Ник Гэлвин. Ты сам осел, слышишь ты?

— Ты не прав, Пэт, — не сдавался Ник.

Однако его друг был слишком взбешен, чтобы воспринимать чьи-либо слова.

— Мне плевать на то, что ты думаешь! Ты еще больший идиот, чем она! В моем аэропорту на моих самолетах она летать не будет. А если ты такой дурак, что будешь летать с ней на своем самолете где-нибудь в другом месте, то я возложу всю ответственность на тебя, если с ней что-нибудь случится.

Если же ты разобьешься из-за нее — в чем я не сомневаюсь, — сам будешь виноват. Ни одна женщина не может нормально летать, и ты это знаешь не хуже меня.

Одним ударом Пэт безжалостно разделался с целым поколением выдающихся женщин-летчиц и среди них со своей собственной дочерью. Однако его это мало трогало. Он так считал, и никто не смог бы его переубедить.

— Позволь мне подняться с ней и показать тебе, что она может. Она умеет летать на всех наших самолетах. У нее есть природное чувство скорости и высоты. Она больше полагается на свои глаза и интуицию, чем на все наши приборы. Пэт, она непревзойденный пилот.

— Ничего ты мне не покажешь, потому что я ничего не хочу видеть. Два идиота! Наверняка она хитростью тебя в это втянула.

Он смотрел на дочь почти с ненавистью. Конечно, это только ее вина. Маленькое упрямое чудовище. Надумала разбиться в аэропорту отца, в его собственном самолете.

— Ни во что она меня не втягивала. Год назад я видел, как она садилась в грозу вместе с Крисом. Я сразу понял, что это не он ведет самолет, — признался Ник. — Если бы я тогда не вмешался, боюсь, они оба уже погибли бы. Поэтому я и решил учить ее по-настоящему.