Отныне и вовек

Джессика включила торшер, а он зажег свечи, когда разлил коньяк в два роскошных бокала.

— Как коньяк?

— Отличный. Как и вид из окна. Вот это дом. — Однако Джеффри не был удивлен. Он ожидал чего-то подобного. — И какая прекрасная хозяйка.., вкус., стиль.., элегантность.., красота.., ум.., женщина с тысячей достоинств.

— И с распухшей головой, если ты не прекратишь расточать комплименты. — Она протянула ему бокал с коньяком и опустилась в свое любимое кресло. — Отсюда открывается замечательный вид.

— Да. Я буду искать что-то подобное через несколько недель.

— Неужели? — Она не могла сдержать порыв смеха. — Или ты выдумал и ту историю с переездом в Сан-Франциско?

Он по-мальчишески улыбнулся.

— Вовсе нет. А трудно найти такой дом?

— Как повезет.

Джеффри посмотрел в ее глаза и перевел взгляд на бокал с коньяком, в то время как она пристально наблюдала за ним.

— Возможно, я сдам его тебе на лето. — Джессика дразнила его, и он вопросительно изогнул бровь.

— Ты — серьезно?

— Нет. — Ее глаза погрустнели, когда она посмотрела на свечу. — Ты не будешь здесь счастлив, Джеффри. — И Джесси не хотела его присутствия в «их» доме. От этого она ощущала некий дискомфорт.

— Джессика, а ты счастлива здесь?

— Я не думала об этом.

Она опять посмотрела ему в глаза, и он с удивлением обнаружил притаившуюся в них боль. Неожиданно для себя он почувствовал груз прожитых лет.

— Для меня теперь это просто дом. Крыша, череда комнат, почтовый адрес. Все остальное ушло.

— В таком случае тебе стоит переехать. Мы могли бы подыскать… Я подыщу.., место попросторнее. Ты не задумывалась о том, чтобы продать его?

— Нет, только о том, чтобы сдать. Я не вправе его продать.

— Понимаю. — Он отпил коньяка и снова улыбнулся ей. — Скоро я уйду. Иначе завтра ты будешь чувствовать себя разбитой. Тебя кто-нибудь уже пригласил на завтрак?

— Нет. — Джессика улыбнулась при мысли об этой затее.

— Отлично. Тогда почему бы нам не позавтракать вместе где-нибудь в занимательном месте, прежде чем я улечу в Лос-Анджелес? Я могу приехать за тобой на такси.

Ей понравилось его предложение. Она предпочла бы приготовить для него завтрак сама и сидеть обнаженной напротив него за кухонным столом или жонглировать земляникой и свежими сливами на подносе в постели. Но она задалась вопросом, а проделывал ли кто-нибудь подобное с ним. Он выглядел так, словно никогда не расставался с халатом или шелковой пижамой. Но в нем проглядывала определенная чувственность.

— А что ты ешь на завтрак? — Совершенно ненормальный вопрос, но Джессика хотела знать. Для нее вдруг все стало важно. Все, что касалось его, имело для нее значение.

— Что я предпочитаю на завтрак? — Он казался довольным. — Обычно что-нибудь легкое. Яйца-пашот, тосты из ржаного хлеба, чай.

— И все? Даже не ешь бекон? Никаких вафель? Гренок, поджаренных в масле? А папайя? Только яйца-пашот и тосты?

Ух ты.

Он ответил взрывом хохота на ее ремарку и принял условия игры.

— А что более экзотичное ты употребляешь по утрам, моя дорогая?

— Арахисовое масло и абрикосовый джем, положенный на сдобную булочку. Или сливочный сыр и желе из гуавы на рогаликах. Апельсиновый сок, бекон, омлет, яблочное масло, пончики с бананами.

Она позволила своему воображению пуститься вскачь.

— Ежедневно?

— Совершенно верно.

— Я тебе не верю.

— В этом ты прав.., по большей части. Но арахисовое масло и сливочный сыр остаются. Тебе нравится арахисовое масло?

— Едва ли. На вкус оно напоминает жидкий цемент.

— А много ли ты его пробовал? — Она с интересом посмотрела на Джеффри.

— Чего?

— Жидкого цемента.

— Конечно. Очень вкусно с тонким пшеничным тостом.

Ты не передумала позавтракать со мной? Уверен, мы предоставим тебе сколько угодно арахисового масла на рогаликах.

Согласна?

— Превосходно.

Джесси вновь становилась сама собой, что очень забавляло его. Ему все в ней нравилось. Она сбросила туфли и подобрала ноги в кресле.

— Джеффри… — Она пыталась произнести это торжественно. — Ты читаешь книжки комиксов?

— Регулярно. Особенно о Супермене.

— Что? Не о Бэтмене?

— И о нем тоже, но Супермен всегда был моим любимым героем. — Джеффри прекратил на минуту их игру и посмотрел в свой бокал. — Джессика.., ты мне нравишься. Ты мне очень нравишься.

Он удивил ее прямотой своих слов. Она была тронута тем, как Джеффри их произнес. Странная смесь торжественности и теплоты. Она и не предполагала, что возможно такое сочетание.