Бумажный тигр

Джорджина была готова к тому, что Дэниел ворвется в кабинет, или пошлет за ней Дорис, или сделает еще Что-нибудь в этом роде — любой нормальный человек Поступил бы так на его месте, — но когда не случилось ни того, ни другого, она принялась нервно мерять шагами комнату. Она не осмеливалась выйти из кабинета, боясь наткнуться на его насмешливый взгляд. И вообще ей не хотелось его сейчас видеть.

Джорджина сама не знала, чего ей хочется.

«Как всегда, — промелькнуло в голове. — Но неужели мне не хочется, чтобы эта фабрика нормально заработала? Неужели не хочется, чтобы у нас с Дэниелом все получилось? Неужели не хочется помочь несчастным клеркам в магазине „Маллони“ и тем, кто вынужден жить в разваливающихся жалких лачугах под властью тирана Эгана?»

Ей хотелось и того, и другого, и третьего. Джорджина просто не знала, как претворить свои желания в жизнь. А происшествия прошлой ночи породили в ней сомнение: а стоит ли пытаться?

Джорджине хватило здравого смысла понять, что человек, стрелявший по их окнам, не ставил перед собой цели убить их, А если бы они с Дэниелом и покалечились, то лишь по собственной вине, и, во всяком случае, для негодяя это явилось бы приятным сюрпризом. Но своей цели он добился: ему удалось вселить в нее ужас.

Осознав это, Джорджина поежилась. Точно! Неизвестный злоумышленник направил свою акцию против нее, а не против Дэниела. Он, конечно, не мог не понимать, что Дэниела несколькими дробинами и битым стеклом не испугаешь. Неужели отец все еще пытается разлучить их? Или это дело рук Артемиса Маллони, который таким образом через нее хочет повлиять на Дэниела?

Она не знала ответа на эти вопросы, но не собиралась сдаваться. И сегодня утром прибежала сюда вовсе не из-за вчерашнего происшествия.

Джорджина поняла, что ей остается только вернуться к мужу. Хотя бы для того, чтобы бросить вызов неизвестным негодяям.

По крайней мере Дэниел и Питер не убивали друг друга, когда она уходила. А она не могла не уйти. Последней каплей, переполнившей чашу терпения, стало ничем не спровоцированное нападение Дэниела на своего младшего брата. Джорджину вывело из себя то, что муж бросился на ее бывшего жениха с кулаками совершенно ни за что. Впрочем, видимо, Дэниел считал, что Питер несет ответственность за ночную стрельбу по их окнам. Она, конечно, могла бы сказать, что Питер не такой, но Дэниел не стал бы ее слушать. До сих пор ее суждения, мягко говоря, не отличались непогрешимостью, так что на этот раз она промолчала.

В одном Джорджина ни капельки не сомневалась: если братья схватятся между собой не на жизнь, а на смерть, лучше от этого не будет никому.

Если, конечно, их вообще можно считать братьями…

Окончательно запутавшись и всплеснув от отчаяния руками, Джорджина решительно вышла из отцовского кабинета. Созерцательный анализ событий никогда не был ее сильной стороной. Ей нужно было действовать, куда-то идти и что-то делать. Слава Богу, в приемной, кроме Дорис, никого не было. Джорджина направилась в цех. Эти женщины могут сколько угодно презирать ее и смеяться над ней, но приказам начальства подчиняться умеют. Несколько свежих штришков в выкройках, и фабрика начнет получать заказы со всего Огайо. Так что обойдемся как-нибудь и без магазина «Маллони». К исходу дня она полностью перестроила линию выпуска нижнего белья и по ходу дела изобрела новую, более современную выкройку, в которой достигалась и экономия ткани. Довольная собой, Джорджина под конец объявила о том, что приняла решение сократить рабочий день и теперь он будет заканчиваться в пять вечера. В назначенное время работницы, весело и возбужденно переговариваясь, потянулись по домам. Провожая их глазами, Джорджина думала про себя, что сегодня ей уже кое-что удалось: изменить к себе отношение подчиненных.

Вышивать и кроить она умела не хуже их. Иное дело — бухгалтерия и финансы. Вернувшись в отцовский кабинет, Джорджина села за стол и уставилась в раскрытый гроссбух. Китайская грамота. Обилие непонятных красных циферок настораживало и даже пугало. Может, стоит выбросить этот фолиант куда подальше и завести новый?

Разбирая бумаги на отцовском столе, она наткнулась на счета от различных производителей, на которых не было пометки о погашении. Никаких бумаг, указывающих на связь, а точнее, на долг магазину «Маллони», найти не удалось. И вообще эта фамилия не упоминалась ни в одном из документов. Что ж, тем лучше. Пусть отец сам разбирается с мистером Маллони. А для нее этого долга не существует. По крайней мере до тех пор, пока она не увидит соответствующую бумагу.