Последняя бригада

Капитан Декрест предоставил в распоряжение лейтенанта Сен-Тьерри бронеавтомобиль с экипажем из двух механиков. Один сидел спереди, другой — сзади.

Получив технику, Сен-Тьерри решил сам произвести короткую вылазку с целью рекогносцировки к линии фронта.

Он велел позвать Бобби и Бруара де Шампемона и внимательно их оглядел, словно хотел удостовериться, что не ошибся в выборе.

— Бруар, в мое отсутствие и в дальнейшем, — сказал он, — вы будете выполнять функции унтер-офицера взвода. — И, обернувшись к Дерошу, скомандовал: — А вы отправитесь со мной.

Бобби он, как сына, брал с собой, а Бруара, как самого толкового из племянников, оставлял на хозяйство. Бруар это ясно почувствовал, и по блеску черных глаз за очками было видно, что даже в боевых условиях его враждебность к Бобби не уменьшалась.

Бронеавтомобиль оказался многотонным «пан-хардом» с броней, выкрашенной в серый цвет. В Уставе значилось: «Танк слеп и глух». Броневик был не так уж слеп, зато абсолютно глух. Бобби понял это, как только за ним закрылся стальной люк. В башенке стоял такой же грохот, как на заводе, когда работают все станки. И грохот этот приходилось постоянно перекрикивать. И внутри броневик, с его металлическими перекрытиями, круглыми гнездами снарядов и сильным запахом моторного масла, тоже походил на завод. В узкие смотровые щели Дерош видел только тонкие полоски местности, которые мелькали перед глазами, не соединяясь друг с другом. Правая и левая стороны дороги воспринимались как два разных пейзажа, и, что самое интересное, пейзажей незнакомых, хотя Бобби сотни раз проходил этот путь. В картинке не хватало неба, и все выглядело не так.

—   Лейтенант Флатте показывал вам, как с этим обращаться? — спросил Сен-Тьерри, указав на спаренную с пулеметом пушку.

—   Только один раз, господин лейтенант, и очень поверхностно, — ответил Бобби.

—   Ладно, становитесь рядом.

И Сен-Тьерри коротко объяснил Бобби, как пользоваться оптическим прицелом и управлять обоими орудиями. Время от времени, ориентируясь на местности, лейтенант давал указания водителю.

—   Вы знаете, где мы находимся? — спрашивал он Бобби.

—   Нет, господин лейтенант, — отвечал тот, тоже пытаясь сориентироваться.

— Как это — не знаете? Мы на перекрестке Велинье.

Бобби восхищала не столько легкость, с которой Сен-Тьерри по ходу дела давал объяснения, сколько его умение непринужденно двигаться внутри броневика, не стукаясь каской о каждый угол.

— Представьте себе, что вам надо выстрелить, — сказал Сен-Тьерри.

Бобби вдвинул плечо в стальную арматуру, заглянул в обрамленный каучуком глазок прицела и стал наводить его на деревья, далекие крыши и стога сена. Все детали предметов сквозь прицел были видны удивительно четко.

И вдруг за прерывистым рисунком прицела появились маленькие человечки: с десяток неприятельских солдат, рассыпавшись цепью, с оружием наперевес шли по полю.

—   Господин лейтенант, справа немцы! — крикнул Бобби.

—   Да, действительно. Вижу! — отозвался Сен-Тьерри, выглянув в одну из прорезей в корпусе.

—   Господин лейтенант, а можно, я… — попросил Бобби, положив руку на пулемет.

Сен-Тьерри посмотрел на него: «Он что, насмехается?» Нет, Бобби и вправду просил разрешения пустить в ход необычную игрушку, которую ему собирались дать.

— Конечно, старина, — рассмеялся Сен-Тьерри. — Вы для этого здесь и находитесь. Чего вы ждете?

Но Бобби не спешил. «Эти, в поле, и не подозревают, что с ними сейчас будет», — подумал он.

После первой очереди маленькие человечки в поле легли на землю, вторая — заставила их вскочить и кинуться к границе поля. На соседнем поле тоже были немцы.

— Первая дорога направо. Прибавить газу! — крикнул Сен-Тьерри водителю.

Устроившись на маленьком сиденье, которое одним нажатием кнопки поворачивалось вместе с башней, Бобби отслеживал беглецов пулеметом. Странная усмешка снова тронула уголки его рта, хотя в этот момент ему было не до шуток.

У Бобби — аса бомбометания, командира экипажа танка, по компасу вслепую ведущего машину, наводчика внутри башни — всегда в углах рта играла та же горькая и жесткая улыбка, выдававшая нечеловеческое напряжение воли. Он начинал чувствовать свою принадлежность к новой расе людей, стремящихся к господству над миром под защитой стального щита.

Он даже не волновался… Разве что когда Сен-Тьерри показал ему на опушке неприятельское орудие, которое время от времени выдавало себя белыми дымками выстрелов.