Делай Деньги

Это было похоже на великолепную головоломку. Лучше, чем ночное лазанье по домам, даже лучше, чем Экстремальное Чихание! А по-настоящему замечательным во всем этом было то, что если его поймают — ну, так он просто проверял надежность охраны! Молодцы, ребята, вы меня нашли…

Но он не должен попасться.

Снизу медленной и вальяжной походкой поднялся страж. Он наклонился над балюстрадой и, к досаде Мойста, зажег окурок. Мойст сквозь ветвистые листья наблюдал, как человек удобно облокотился на мрамор и смотрел на этаж ниже. Он был уверен, что охранники не должны были этого делать. И курить тоже!

После пары задумчивых затяжек охранник бросил окурок, притоптал его и продолжил подниматься по ступеням.

Две мысли стали бороться за главенство в голове Мойста. Та, что кричала чуть погромче, была: у него был арбалет! Они что, сначала стреляют, чтобы потом уже не приходилось задавать вопросы? Однако присутствовала и еще одна дрожащая от возмущения мысль: он затушил эту проклятую сигарету прямо на мраморе! Эти медные какихтам с маленькими мисками и белым песком внутри тут не просто так стоят, знаете ли!

Когда человек исчез где-то над ним, Мойст пробежал все оставшиеся пролеты, проскользил по отполированному мрамору на своих обернутых тряпками ботинках, отыскал дверь, ведущую к подвалу, быстро ее открыл и как раз вовремя вспомнил тихо ее за собой затворить.

Он закрыл глаза и подождал криков или других звуков погони.

Он открыл глаза.

В глубине под сводами виднелся обычный искрящийся свет, но вода не бурлила. Только случайное капанье демонстрировало глубину альтернативной всепоглощающей тишины.

Мойст осторожно прошел мимо приглушенно звенящего Хлюпера в неизведанные тени под прекрасным совокуплением.

Если мы возведем храм, явишься ли ты? Подумал он. Но бог, на которого надеялись, так и не пришел. Печально, но, в каком-то божественном смысле немного глупо. Ну, разве не так? Мойст слышал, что существуют, возможно, миллионы мелких богов, порхающих над землей, живущих под камнями, гонимых ветром, как перекати-поле, цепляющихся за самые верхние ветки деревьев… Они ждали великой минуты, удачного шанса, который может привести к храму, и духовенству, и верующим, которых можно назвать своими… Но сюда они не пришли, и было нетрудно понять, почему.

Богам хотелось веры, а не рационального мышления. Построить храм заранее — это все равно, что подарить пару прекрасных ботинок безногому. Строительство храма не значит, что ты веришь в богов, это значит только, что ты веришь в архитектуру.

У дальней стены подземелья, вокруг огромного и древнего очага, было построено что-то сродни мастерской. Игорь, склонившись над ярким бело-голубым огнем, аккуратно сгибал отрезок стеклянной трубки. За ним в гигантских сосудах волновалась и пенилась зеленая жидкость: у Игорей, похоже, была естественная тяга к молниям.

Игоря всегда легко узнать. Они очень потрудились над своей узнаваемостью. Дело было не только в грязных заплесневелых одеждах, и даже не в периодически встречающихся лишних пальцах или несовпадающих глазах. Дело было скорее в том, что на их голову наверняка можно было поставить мячик, и он бы не скатывался. Игорь поднял взгляд.

— Доброе утро, фэр. А вы?…

— Мойст фон Липовиг, — ответил Мойст. — А ты, должно быть, Игорь.

— Фраву догадалифь, фэр. Я про ваф много хорофего флыфал.

— Здесь, внизу?

— Я вфегда дерву ухо бливко к вемле, фэр.

Мойст сдержал желание посмотреть вниз. Игори и метафоры плохо сочетались.

— Ну, Игорь… Дело в том, что… Я бы хотел кое-кого провести в здание, но так, чтоб не беспокоить охрану, и мне стало любопытно, вдруг здесь внизу есть еще дверь?

Чего он не сказал, но что пронеслось между ними по эфиру, было: ты же Игорь, так? И когда толпа натачивает серпа и ломится в двери, Игоря никогда там не оказывается. Игори были мастерами скромного ненавязчивого ухода.

— Ефть одна маленькая дверь, которую мы ифпольвуем, фэр. Фнаруви ее открыть нельвя, так фто она никогда не охраняетфя.

Мойст жадно посмотрел на дождевик на вешалке.

— Отлично. Отлично. Тогда я исчезаю.

— Вы вдефь бофф, фэр.

— И скоро появлюсь обратно с еще одним человеком. Э-э, с джентльменом, который не рвется встретиться с гражданскими властями.

— Ефе бы, фэр. Фтоит дать им вилы, как они вовомнят, будто могут вавладеть фсем чертовым мефтом, фэр.