Гламорама

— Элисон! — ору я. — Ради всего святого!

Прикинув расстояние, отделяющее меня от двери кухни, я решаю рвануть туда, но как только я поворачиваюсь к шавкам спиной, они, визжа, впиваются мне в лодыжки.

Наконец я все же прорываюсь в кухню и захлопываю за собой дверь, слыша, как псины проносятся скользом по мраморному полу, с глухими ударами врезаются одна за другой в дверь, падают, затем вновь вскакивают и обращают свою ярость на дверь. Чтобы успокоить нервы, я открываю бутылочку «Snapple», отпиваю половину, затем закуриваю сигарету и начинаю изучать укусы. Я слышу, как Элисон хлопает в ладоши, а затем заходит в кухню, голая, в одном халате с гастрольного тура Aerosmith, наброшенном на плечи, с мобильным телефоном, зажатым между ухом и плечом, и незажженным косяком в зубах.

— Мистер Чау, Миссис Чау! Тихо! Тихо! Черт бы вас побрал, тихо!

Она загоняет собак в кладовую, достает из кармана халата пригоршню разноцветных крекеров и швыряет их псам, а затем шумно захлопывает дверь кладовой, милосердно избавив мои уши от визга и рычания собак, дерущихся за крекеры.

— О'кей, угу, Малькольм Макларен… Ага, неа, только не Фредерик Феккай! Да. У всех похмелье, зайка. — Она массирует лицо. — Эндрю Шу и Леонардо Ди Каприо?.. Что?.. Нет, зайчик, это невозможно! — Элисон подмигивает мне. — Ты же сейчас не у столика возле окна в ресторане «Mortimer's». Проснись! О Боже… Чао, чао! — Она выключает телефон, аккуратно кладет косяк на кухонный стол и говорит: — Я беседовала одновременно с Доктором Дре, Ясмин Блит и Джаредом Лето.

— Элисон, эти две маленькие какашки пытались убить меня, — заявляю я, в то время как она вспрыгивает на меня и обхватывает ногами вокруг талии.

— Не смей называть Мистера и Миссис Чау какашками, зайка!

Она впивается своими губами в мои, а я, с трудом сохраняя равновесие, начинаю движение в направлении спальни. Очутившись в спальне, Элисон разжимает ноги, падает на колени, срывает с меня джинсы и заглатывает мой член на всю длину с ловкостью, свидетельствующей — увы! — о немалом опыте. При этом она так сильно впивается мне в задницу ногтями, что мне приходится буквально отрывать ее руки от моих ягодиц. Я в последний раз затягиваюсь сигаретой, которая все еще у меня в руке, оглядываюсь по сторонам в поисках пепельницы, обнаруживаю полупустую бутылку из-под «Snapple», бросаю туда сигарету и слышу шипение.

— Притормози, Элисон, ты слишком торопишься, — бормочу я.

Она вынимает мой член изо рта и, глядя на меня, произносит низким голосом, долженствующим изображать сексуальность:

— Я специализируюсь в оказании неотложной помощи, зайка.

Внезапно она встает, скидывает халат и ложится спиной на кровать, раскинув в стороны ноги, заставляет меня опуститься на пол, по которому разбросаны в беспорядке номера «WWD», так что мое правое колено сминает фото на задней стороне обложки, где Элисон, Дамьен, Хлое и я на вечеринке в честь дня рождения Наоми Кэмпбелл сидим в «Doppelganger's», и вот я уже покусываю маленькую татуировку на внутренней стороне ее мускулистого бедра, и как только мой язык прикасается к ней, она кончает — один, два, три раза подряд. Зная, что этому не будет конца, я принимаюсь мастурбировать, пока почти не кончаю сам, но тут я думаю: «Да на фиг это все, у меня на это просто нет времени», — так что я симулирую оргазм, громко постанывая: поскольку моя голова, лежащая между ног Элисон, заслоняет ей обзор, то, что моя правая рука движется, создает впечатление, будто со мной и на самом деле что-то происходит. Музыка, звучащая на заднем плане, — нечто из Duran Duran среднего периода. Для свиданий мы уже использовали такие места, как атриум в Remi, комнату 101 в отеле «Paramount» и музей Купера-Хьюита.

Я взбираюсь на кровать и лежу, изображая одышку.

— Зайка, где ты купила такие способности? На аукционе Sotheby's? Вот это да!

Я тянусь за сигаретой.

— Погоди. Все, что ли? — Она закуривает косяк, затягиваясь им с такой силой, что половина его сразу же превращается в пепел. — А ты как?

— Полный порядок! — зеваю я. — Пока ты не выволакиваешь на свет божий свою кожаную, гм, упряжь и «Живчика», известного как самый большой анальный вибратор в мире, мне с тобой просто зашибись.

Я встаю с постели, натягиваю трусы Calvin Klein и джинсы и, направившись к окну, поднимаю жалюзи. Внизу на Парк-авеню между Семьдесят Девятой и Восьмидесятой стоит черный джип с двумя гориллами Дамьена, которые читают что-то, издалека похожее на номер журнала «Interview» с Дрю Бэрримор на обложке. Один из горилл похож на черного Вуди Харрельсона, а другой — на белого Дэймона Уайанса.