Чужой среди своих

Поза «Горделиво осознаю» пришла сама собой: хребет углом, внутрь-пасть наружу, лапы мелко вибрируют.

– Всегда готов! – радостно доложил он Небейбабе.

Обер-сержант потянул на себя ржавую дверь карцера. Зловещий скрип петель. Секунды тянулись резиновой дубинкой.

– Удрал, подлец! Землячок, ко мне!

Крышка карцерного гибернатора была откинута. От заиндевевших стенок шел пар. На полу валялись болты с сорванной резьбой. Такой же болт, только анкерный и с левой нарезкой, радужно мерцал на экране надзор-панели. Ниже красовалась таинственная подпись на пиджин-идиш: «Кишмерентухес!»

– Капрал могуч, о Василий Архипович? Разорвать железный кокон…

– Помогли ему, земляк! Ричард ихний, биомать его за ногу!

– Тревога! – внезапно ожили динамики. – Сигнал сбоя из лазарета!

***

– Эк его охладило! – будто от флюса, скривился Небейбаба. – За месяц не оттает…

Сквозь окошко мед-холодильника был хорошо виден ледяной айсберг, в чьих недрах угадывались контуры лейтенантского тела. «Железная Брунгильда» напомнила себе, что распускаться нельзя. Истинные особисты в воде не горят и в огне не тонут. Даже если агент компании опередил тебя, успев включить режим глубокой отморозки.

– Экстренный разогрев! – скомандовала она. – Горячая пивная ванна! «Хелл-Райзер», темное. Ста литров должно хватить. Телепень, на борту есть запас?

– Есть… то есть нет… то есть не вполне запас…

– Короче! Сколько?!

– Четырнадцать литров! – четко отрапортовал Телепень. И вдруг зачастил:

– Четырнадцать… тринадцать… двенадцать с половиной…

– Что-о-о?!

– Капитан его допивает. Прямо сейчас. Одиннадцать… десять…

– Ясно. Экстренный разогрев отменяется до возвращения на базу. Все на поиски дублирующей системы слежения! Обер-сержант! Размораживайте ваших людей! Надеюсь, им пиво не потребуется?!

***

– …Докладывает рядовой Гигер! Вскрыто сто сорок семь с четвертью погонных метров вентиляционных тоннелей! Перерезано восемь коммуникаций неясного назначения…

– Проц горелый! – тихо ругнулся Телепень. – Еще одна камера сдохла!

– …центр-нелегал системы слежения не обнаружен.

– Телепень, как меня слышно?

– Хреново, обер-сержант.

– А видно?

– Как слышно. Плюнь на объектив и протри рукавом. Ага, так лучше. Тоннель N 004-бис, шестой ярус.

– Какое помещение находится за стеной?

– Прямо – двиг-отсек. Левее – трюм, вторая грузо-палуба. Ты в ней стрельбища учредил.

– Паленым воняет…

– Дай изображение! Герцы-угодники! Чем это стенку раскурочили?!

– Мной, – Небейбаба был смущен, что с ним в жизни случалось трижды. И первые два раза он вспоминать не любил. – Я земляку полевой денатуратор показывал. Гений Человечества и все такое…

– Ну ты снайпер, Вася! Весь центр-нелегал, не глядя – всмятку! С первого залпа!

– Отставить зубоскальство! – вмешалась есаул О'Райли. – Львов-Сердечный в курсе наших планов. Приказываю думать: откуда?

– Он мог подключиться к сети напрямую…

– Здесь что-то торчит… – подал на параллельном канале голос Альеносхромп, чувствовавший себя в канализации шхуны, как дома.

Телепень умолк и вдруг завопил:

– Вижу! Ура шпионам! Вася, подкинь брату по недоразумению своих мобилов – пусть лезут в нужник и переключают «что-то» на меня!

– Раскомандовался, железяка! – возмутился Небейбаба.

– Разговорчики, обер-сержант! Выполнять! Рядовой Телепень, произвожу вас в капралы! А если Небейбаба не угомонится, разжалую его в ефрейторы! Место общего сбора – центро-пост. Пупсик, одна цырла здесь, другая – там!

***

– Тысяча парсеков чертей!

Пьяная слеза, выкатившись из левого глаза Стриммера, едва не закатилась в правый, ибо в данный момент голова капитана находилась в горизонтальном положении, подпертая капитанской же суровой дланью.

– Двадцать восемь лет в космосе! Одиннадцать – капитан! Из них семь – на этой лоханке! Взлет-виски-коньяк-пиво-гиберсон-посадка!.. взлет-виски… И какой-то солдафон! Налей еще…

Расчувствовавшийся стюард-андроид, на миг прервав тайский эрос-массаж крутой холки Стриммера, с готовностью наполнил коньяком опустевшую рюмку.

– На моем мостике! В моей фуражке! Нет, ты понимаешь?!

– Только я вас и понимаю, сэр. Для меня вы единственный капитан на свете!

– Дай я тебя поцелую! Ты, один ты…