Перемены

— Знаете, я могу сидеть здесь и беседовать с вами всю ночь.

Его до сих пор удивляло, сколько противоречивых чувств он испытывает по отношению к ней: возбуждение, влечение, уважение, доверие, страх, дистанцию и близость одновременно. Но все равно ему этого было мало. Мел Адамс стала частью его жизни, и он привык к этому. Его подцепили на крючок, и он не знал, что делать.

— Я чувствую то же самое. У меня ощущение, что я знаю вас долгие годы, хотя мы знакомы несколько дней.

Она еще никогда не получала такого удовольствия от общения с собеседником. Когда Мел позволяла себе задуматься над этим, ей становилось немного страшно. Никто из них не касался этой темы, но оба думали об этом. После второй чашки кофе по-ирландски Мел смело посмотрела на Питера. Напитки приподняли им настроение. Наверное, этому способствовала смесь кофе с виски, усиленная пьянящим действием каждого из них друг на друга.

— Когда я вернусь домой, мне будет безумно Не хватать вас.

Питер внимательно посмотрел на нее.

— Мне тоже. Я думал об этом сегодня утром, когда подвозил вас. То, что вы сказали о вчерашней ночной операции, имеет глубокий смысл. Вы будто вытащили меня из канавы и снова поставили на ноги.

Я уже привык каждое утро заезжать за вами в гостиницу, мне будет этого не хватать.

— Тогда у вас, возможно, даже появится немного времени для себя и детей. Они еще не жалуются?

— Они увлечены собственной жизнью.

— Мои двойняшки тоже. — Они должны были сегодня вечером вернуться с Кейп-Кода. — Мне надо позвонить им, если справлюсь с разницей во времени.

Когда я просыпаюсь, они уже в школе, а когда возвращаюсь в гостиницу, они спят.

— Вы скоро будете дома. — Он с грустью произнес эти слова, Мел помедлила, прежде чем ответить ему.

— Я веду ненормальный образ жизни, Питер. — Она посмотрела ему прямо в глаза, как бы спрашивая его, что он думает об этом.

— Но жизнь, приносящую удовлетворение, как я полагаю. Мы оба работаем без остановки, но это не так уж плохо, когда нравится то, что делаешь.

— Я всегда именно так и относилась к работе. — Она улыбнулась, а он через стол потянулся к ее руке. — Спасибо за все, что вы сделали для меня, Питер.

— За что? Несколько раз отвозил вас в больницу и обратно? Вряд ли за это можно ставить памятник.

— Но тем не менее мне было приятно.

— Мне тоже. Странно, что вас здесь не будет.

Она засмеялась.

— Вероятно, я буду стоять возле своего дома в Нью-Йорке без четверти шесть каждое утро, ожидая, что вы покажетесь из-за угла на своем «Мерседесе».

— Мне бы хотелось… — Они замолчали, потому что принесли счет. Он оплатил его, и они медленно вышли в вестибюль. Было уже поздно, а утром им обо им надо рано вставать. Но, когда они попрощались, Мелани не хотелось с ним расставаться.

— Увидимся завтра, Питер.

Он кивнул и махнул рукой, перед тем как закрылись двери лифта, а потом поехал домой, думая о Мел и о том, какой снова станет жизнь без нее. Раздеваясь, он не желал даже думать об этом.

А в гостиничном номере Мел долго стояла, глядя в окно, думая о Питере и о том, что они сказали друг другу за последние несколько дней, и внезапно она ощутила такую боль одиночества, какой никогда прежде не испытывала. Ей вдруг вообще не захотелось возвращаться в Нью-Йорк. Но это было безумием. То же самое она чувствовала и в прошлый раз, когда была в Лос-Анджелесе. В ту ночь она спала неспокойно и вздохнула с облегчением, увидев Питера на следующее утро. Она села в машину, и они приехали знакомой дорогой к больнице, непринужденно болтая, но вдруг Питер засмеялся и повернулся к ней.

— Мы похожи на супружескую пару, не так ли?

Мел почувствовала, что бледнеет.

— Почему?

— Каждый день вместе едем на работу. — Он смутился. — Должен признаться я люблю определенный порядок, привычки.

— Я тоже. — Мел улыбнулась ему в ответ, испытывая облегчение. Она испугалась на мгновение. — Интересно, какие новости ожидают меня сегодня?

Здоровье президента улучшалось, и все ждали известий, что его перевезут в Вашингтон.

Тем не менее, когда объявили, что на следующий день президент в сопровождении бригады врачей отбывает в Вашингтон на своем самолете. Мел была сражена, словно кто-то ударил ее в солнечное сплетение.

— Нет, — прошептала она. Но это было правдой.

Он уезжал. А в холле больницы снова воцарился хаос.

В эфир передавали бюллетени, интервью с врачами, Мел должна была сделать несколько звонков в Нью-Йорк. Они запросили для нее разрешение лететь на президентском самолете, но пока сообщили, что только шесть представителей прессы полетят этим самолетом. Мел, неожиданно для себя, обнаружила, что молится весь день, чтобы не оказаться в числе шестерых счастливчиков, но в пять часов ей позвонили из Нью-Йорка. Она оказалась в числе избранных.