Мост

Может, оно и к добру, да как тут узнаешь? Хотя вряд ли я без него прожил бы так долго. К тому же иногда он подбрасывал очень неглупые идеи. Например, в самом начале предложил навестить молодую ведьмочку, с которой я провернул одно дельце, прежде чем вызволил малыша из Гадеса. А звали ту девицу Ангарьен. Талисман прикинул, что мы с ведьмочкой способны прийти к какому-то соглашению, он так и сказал. Ангарьен сперва в этом очень сомневалась, думала, что зверек вознамерился ее околпачить и завладеть ее телом, или что-то в этом роде, но потом у них был ужасно сложный для моих мозгов разговор, и они чего-то наколдовали и погрузились в какой-то «транс», — между прочим, это ужасно скучное занятие. А когда пришли в себя, заулыбались и по рукам ударили. Талисман мне заявил, что у нас теперь не то тролльственный, не то тройственный союз. Ну я и не возражал, только предупредил, чтобы ничего неприличного. Мне-то что, лишь бы все было по-честному и без подлянок. И не прогадал, похоже. Думается мне, только благодаря этому сговору я и сподобился стать рубакой преклонных годов.

— Что ты делаешь? Пытаешься мертвеца воскресить?

— Заглохни. Не твое дело.

— Как это — не мое? А вдруг у тебя сердце не выдержит?

— Ну а чего бы не накалдавать для меня какую-нибудь гурию-чмурию?

— Еще чего! Ты тогда в один момент ласты завернешь. Прекрати, говорю! В твои года этим заниматься не подобает. Хоть мозги у тебя и отсталые, но зато возраст очень продвинутый.

— Мой хрен и жизнь моя, что хочу, то и делаю.

— Это и моя жизнь, а твоя жизнь не игрушка, если от нее зависит моя. Имей чувство меры, приятель.

— Да ладно, не очень-то вообще и хотелось, так, решил проверить, встанет — не встанет… Может, хоть порнушку какую покажешь?..

— Нет. Следи за экранами.

— Чего ради?

— Следи, говорю. Почем ты знаешь, что может случиться? Еще не все потеряно.

— Надо было Источник молодости дальше искать, вдруг и нашли бы.

— Ну да, чтобы ты нассал в него.

— У, бля, — говорю, а потом лежу, скрестив руки на груди, и жалко себя — мочи нет.

Летающий замок стоит на склоне холма. Мы сюда приземлились с месяц назад, после того как побывали на планете, где обаригены якобы способны продлевать жизнь до бесконечности. Может, это и не хвастовство, да только со мной и талисманом у них ничего не вышло (сказали, нет опыта в атношении таких, как мы, рубаки и зверушки). Я уж хотел было наведаться в какой-нибудь из наших, земных, волшебных городов за новомодными магическими припаратами. Они позволяют месяц-другой жить полнокровной жизнью молодого мужика, а потом ты быстро и безболезненно отбрасываешь копыта, зато уж оторвался так оторвался, да. Но талисман распорядился по-другому. Посадил летучий замок на этот холодный, продуваемый ветрами склон, и отпустил всю стражу и слуг, и даже вышвырнул парочку моих правнуков, и раздал половину магических снастей из нашего запаса: хрустальные шары для провидения будущего, заколдованные пулеметы, волшебные фугасы и все такое прочее. Похоже, он хотел создать у окружающих впечатление, что мы вполне готовы отойти в мир иной. Но все же приберег наиболее ценное: сам летающий замок и еще кое-какие штучки, пиджак-самолет там, сверхуниверсальный переводчик и несколько тонн невидимой платины в трюме. Он даже нашел новые батарейки для кинжала — зверек называет его «летательным ножом». Старые батарейки сели этак столетие назад, и с тех пор я ножом пользовался редко, потому как туповат он. Сам не знаю, почему не выбросил. Может, из сентиментальных соображений. Когда-то зверек от него нос воротил, клялся, что это всего лишь дешевая копия. Но все-таки добыл свежие батарейки и сделал нож сторожем, велел охранять дверь летучего замка. Хрен его знает зачем. Талисман на старости лет стал чудаковат.

А я все жену вспоминаю. Она добрые полвека назад дала дуба, а я будто наяву вижу ее костлявую рожу. Когда мы поженились, она оказалась не такой молодой, как выглядела. Я так и не узнал, сколько ей было лет. Талисман думает, как минимум тысяча. Обычно ведьмы стареют рано, а вот Ангарьен до самого конца сохраняла облик цветущей девушки. Сгорала, оставаясь молодой. Вряд ли стоит ее за это винить, но перед смертью видок у нее был еще тот. Она превратилась в статую, в резную фигуру из темного дерева. Жесткая, сморщенная — старуха старухой. Нам она завещала поставить ее в лесу, неподалеку от которого родилась. Мы так и сделали, и вскоре покойница пустила корешки. Зверек предсказал, что дерево вырастет высоким и красивым, а потом будет съеживаться и в конце концов обернется трухлявой колодой. А что после этого произойдет, никому не известно. Когда разговор у нас заходит о смерти, талисман выглядит грустным — понимает ведь, что вместе со мной умрет и он. Потому что без меня жить он не сможет. Распадется в прах, вот и все. Ему даже преисподняя не светит. Кстати говоря, а меня-то, интересно, пустят в ад после того, что я там натворил? Когда мы со зверьком вспоминаем былые деньки и как я его спасал, он до сих пор хихикает. По слухам, там весь режим охраны сменили после того, как бедолага Харон окаменел. Парочка сомнительных личностей, Вергилий и Данте, назвались временными правителями и верховодят в аду по сей день. Короче говоря, один бес знает, как меня встретят, когда я постучусь в пирламудровые врата, или что там у них нынче служит пропускной. Пустить-то, может, и пустят, но наверняка подготовили какой-нибудь мерзкий сюрприз. Короче, ничего нет удивительного в том, что я не спешу расстаться с этим светом.