Сен-Жермен: Человек, не желавший умирать. Том 1. Маска из ниоткуда

— Быть может, никакого секрета нет, сир, кроме умения отстраняться от событий, словно они происходят на далекой планете. Это позволяет замечать то, что главные заинтересованные лица порой не видят.

— И что же предвещают ваши нынешние догадки?

Себастьян улыбнулся, хотя чувствовал на себе град взглядов.

— Сир, ваш вопрос льстит мне. Я пока вижу только одно: мир станет желанным раньше, чем исчерпаются живые силы противоборствующих стран.

— Вы по-прежнему верите в мир с Англией, о котором раньше говорили?

Себастьян театрально изобразил колебание.

— В Европе — да, я убежден. За морем… тут моя уверенность меньше. Англичане хотят Индию и Америку, где их соперничество с Францией очевидно. Для начала они завладеют испанскими колониями.

— Вы хорошо осведомлены.

— Просто я не принадлежу ни к одной из сторон, ваше величество, — ответил Себастьян, глядя королю в глаза.

Он почти не лгал. Наконец-то ему удалось ухватить кончик нити, о которой так долго мечтал, — той, что вела его непосредственно к самой власти.

— А вы не из тех англоманов, что помешаны на хорошем английском тоне?

Тут Себастьян искренне удивился.

— А разве существует хороший английский тон, сир?

Король расхохотался, и на этот раз разговоры прервались совершенно, чтобы лучше было слышно их беседу.

— Вы знаете Англию?

— Я провел там некоторое время, сир, — ответил Себастьян, догадываясь, что король не питал симпатии к англичанам. — Пища там убогая, а манеры довольно грубые. Я говорил об Англии лишь с политической точки зрения.

Казалось, короля это удовлетворило.

— Слушайте его! — заявил он собравшимся. — Надо будет его познакомить с господином Вольтером!

Потом, опять обратившись к Себастьяну:

— Как мы сможем заключить мир со страной, которая воюет с нами в Индии и Америке?

— Быть может, сир, если вы дадите знать о своих мирных намерениях, это уже будет шагом в нужную сторону. Англичане тогда окажутся в затруднении: ведь если они не захотят к вам прислушаться, то будут выглядеть упрямыми агрессорами.

Король не ответил. Казалось, он был в сильном сомнении, но потом его лицо разгладилось.

— Во всяком случае, мы уладим это не сегодня вечером.

Он повернулся к собравшимся, и те поспешили окружить своего монарха. Маркиза подошла к Себастьяну:

— Похоже, король сообщил вам какую-то новость?..

— Да, мадам, императрица России хочет присоединиться к союзу Франции и Австрии.

— Как вы и предвидели.

— В самом деле, мадам.

— Как вы узнали?

— Я этого не знал, мадам. Просто я давно стараюсь отвлекаться от самого себя, пытаясь понять, что думают другие.

Казалось, объяснение удивило ее:

— Как можно отвлечься от самого себя?

— Этому упражнению меня научили индусы, мадам. Оно состоит в том, чтобы изгнать из своего ума все желания и заботы. Ум тогда делается чище. Этого можно достигнуть, управляя дыханием.

Маркиза озадаченно посмотрела на него, потом спросила:

— А вы не полагаете, что благоразумнее заключить мир с Пруссией?

— Это означало бы пойти на большой риск, мадам, вызвав недовольство двух серьезных союзников — Австрии и России.

Ответ успокоил маркизу ничуть не больше, чем предыдущий, даже наоборот. Она отошла, не сказав ни слова, оставив встревоженного Себастьяна, и присоединилась к группе, где выделялся какой-то высокопоставленный церковник. «Должно быть, это и есть Берни», — подумал Себастьян, на которого обратились взгляды: все ожидали, что он подойдет к прелату, чтобы его представили. Это сделала маркиза. Себастьян наклонился, чтобы поцеловать руку, которую тот ему вяло протянул. А выпрямившись, поймал на себе напряженный взгляд принцессы Анхальт-Цербстской, который истолковал как немое предупреждение.

Ситуация в самом деле усложнялась: госпожа де Помпадур терпеть не могла Пруссию, но ее главный союзник пытался заключить с ней мир. Однако русский посланник обратился к герцогу Шуазелю, значит, между Берни и Шуазелем недавно возникло соперничество, и русский посланник был о нем осведомлен. Самого же короля, похоже, русская инициатива обрадовала. Что же возобладает во всем этом?

В галерее, ведущей в столовую, принцесса Анхальт-Цербстская оказалась рядом с графом и шепнула:

— Будьте осторожны. Вы ступили на зыбкую почву.