Маска Локи

Теперь она чувствовала, как он стремился к неизвестной цели, тестируя оптические волокна и переключатели национальной телефонной сети. Нужный ему путь доступа однозначно сосредотачивался в четырехжильном кабеле, который тянулся отдельно от остальных на десятки километров — пока не упирался в пустое пространство. Где-то за последним переключателем кабель был обрезан.

Для Элизы 212 это означало одно: конец поиска. Тупик. Нулевой вариант.

Но Двойник, казалось, воспринял этот обрыв связи как личный вызов. Он впал в некое черное состояние, которое Элиза обозначила бы человеческими словами как «дурное настроение». Это состояние продолжалось целых три секунды и разрешилось цифровой командой к коммуникационной сетке, операционной директивой последнему на этой линии лазерному усилителю устранить этот разрыв.

Лазер закряхтел от натуги и повысил выход на тысячу процентов. Трубка излучателя взорвалась, и весь агрегат вышел из строя. Но перед смертью он послал пучок когерентных световых потоков мощностью около десяти ватт. Концы одного из четырех проводов перерезанного кабеля соприкоснулись в месте обрыва. Заряженный провод передал интенсивный световой поток в виде тепла, которое соединило концы тончайшим волоском расплавленного стекла, заделав брешь на линии.

Теперь Двойник повторил запрос, достигнув конечного пункта. Элиза отметила почти человеческую удовлетворенность результатом.

Рука Гардена взлетела к глазам. Он потом и с зажмуренными глазами видел скелет собственной руки, словно вделанный в алую плоть ладони, обрамленную белым светом.

Итнайн оттащил его от дверного проема. Остальные распластались по стенам, прячась от излучения.

— Что вы видели? — голос Итнайна.

Гарден слепо оглянулся по направлению к говорившему. «Алмазный свет. Как огонь, только абсолютно белый».

— Может, это взрыв реактора?

Гарден взвесил это предположение. «Нет, не думаю. Нас бы тогда не было в живых».

— Тогда что это?

Том Гарден сопоставил какие-то разрозненные образы. При всей своей неистовой яркости, шарообразный излучатель казался каким-то… ординарным, контролируемым. Словно это был этап плановой работы реактора.

Что могло вызвать такой свет? При нормальной работе?

Гарден вспомнил, что электростанция Мэйс Лэндинг работала по тому же принципу, что и ракета «Си Спэрроу», только в неизмеримо большем масштабе.

Слева от этой двери должна была тянуться галерея световодов. Эти лучевые каналы направляли импульсы рентгеновского лазера, которые «поджигали» пленку из титана-иодида. Световоды были расположены по кругу в виде пересекающихся секторов, разделенных шестидесятиградусными арками. Лазерные лучи перемещались по ним вперед и назад, проходя через ряды разрядных усилителей, и в конце концов попадали в сферическую камеру.

Этот стеклянный шар, наполненный смесью трития и дейтерия намного превосходил по размерам рисовое зернышко «Си Спэрроу»: двадцатикилограммовый глобус, не меньше волейбольного мяча. Через равные промежутки времени, совпадающие с импульсом лазера, поршневой механизм выталкивал эти шары в фокус лучей. Стекло начинало испаряться и сжимало дейтериевую смесь до температуры взрыва, как и в «Си Спэрроу», только мощностью около 500 килотонн.

Ничем не защищенный взрывающийся шар сверхтемпературной плазмы просто-напросто сжег бы стены камеры, разрушил здание и оставил бы от всего комплекса оплавленную воронку. Однако Гарден знал, что на внутренней поверхности камеры находится сильный электромагнит, создающий тыквообразное поле, которое охватывает и направляет взрывающуюся плазму. Поле формируется только в одном полушарии с тем, чтобы сила взрыва выходила через перфорацию в стенке камеры. Периодическая пульсация поля выталкивает оставшиеся пучки плазмы через специальный канал и очищает камеру для следующего заряда.

Коридор за дверью, насколько понимал Гарден, вел к сложной системе магнитно-гидродинамических колонн, теплообменников высокого уровня, парогенераторов, турбин высокого и низкого давления. В конце этого комплекса из остывшего пара извлекаются остатки тепла, не вступивший в реакции дейтерий и промышленные объемы гелия. С теплообменников и турбин поступают каскады чистой воды.

Таким образом, огненный шар, который видел Гарден, не был частью этого производственного канала и должен был иметь аналогичное происхождение: аномалия в замкнутом поле, возможно, не более миллиметра в диаметре. Что если операторам вдруг понадобится «отщипнуть» крошечный шлейф расширяющейся плазмы для анализа или контроля качества? Крошечный кусочек, ярче полуденного солнца.