Добрые предзнаменования

– А, – кивнул Азирафаил. – Сатанисты.

– Не понимаю, как они могли все перепутать, – взволнованно говорил Кроули. – В смысле, двух детей. Не такая уж трудная задача у них была, ведь так…?

Он умолк. Туман памяти расступился, и он вспомнил маленькую монашку, что ему тогда показалась слишком сумасшедшей даже для сатанистски. И кто-то еще там был. Кроули смутно припомнил трубку и свитер с рисунком-зигзагом, вышедшим из моды еще в 1938-м. На человеке было ясно написано «ожидающий отец».

Должен был быть третий ребенок.

Он поведал это Азирафаилу.

– Зацепок мало, – отозвался ангел.

– Мы знаем, что ребенок жив, – продолжил Кроули задумчиво, – так что…

– Откуда мы это знаем?

– Если бы он опять очутился Внизу, разве я бы здесь сидел?

– Верно.

– Так что для того, чтобы его найти, – закончил Кроули, – надо всего лишь проглядеть больничные журналы.

Мотор «Бентли» надсадно закашлялся и взвыл, вдавив Азирафаила в кресло.

– И что потом? – спросил ангел.

– Найдем ребенка.

– А потом что?

Ангел закрыл глаза, когда машина проезжала поворот.

– Не знаю.

– О горе.

– Думаю, – Уберись с дороги, клоун! – твои не согласятся – И то, на чем едешь, убери! – мне убежище предоставить?

– Я у тебя хотел о том же спросить – осторожно, пешеход!

– Он на улице, знает, что рискует, – ответил Кроули, на дикой скорости протискивая «Бентли» между такси и припаркованной машиной, оставив между машинами щель, которой не хватило бы даже для кредитки.

– Следи за дорогой! Следи за дорогой! Где эта больница-то?

– Где-то к югу от Оксфорда!

Азирафаил вцепился в приборную панель.

– Нельзя гнать на скорости девяносто миль в час по Центральному Лондону!

Кроули глянул на спидометр.

– Почему это? – спросил он.

– Ты нас убьешь! – Азирафаил смешался. – Неудобно разберешь, – неубедительно поправился он, немного расслабившись. – Но других-то можешь и убить.

Кроули пожал плечами. Ангел так и не привык к двадцатому веку, и посему не понимал, что вполне можно ехать со скоростью девяносто миль в час вниз по Оксфорд-стрит. Просто нужно сделать так, чтобы никто не попадался на пути. И раз все знали, что невозможно ехать с такой скоростью, никто ее и не замечал.

Машины, по крайней мере, были лучше лошадей. Двигатель внутреннего сгорания был бо… бла… удачей для Кроули. Раньше он мог разъезжать по делам только на огромных черных зверях с огненными глазами и высекающими искры копытами. Это было рискованно для демона. Обычно Кроули с них падал. Он не умел обращаться с животными.

Где-то возле Чезвика Азирафаил стал задумчиво копаться в куче кассет скопившихся в отделении для перчаток.

– Что такое Бархатный Андеграунд? – спросил он.

– Тебе он не понравится, – отозвался Кроули.

– А, – кивнул ангел разочарованно. – Би-боп.

– Знаешь, Азирафаил, думаю, если бы миллион человек попросили описать современную музыку, они бы слово «би-боп» и не вспомнили, – заметил Кроули

– А, вот это для меня. Чайковский, – улыбнулся Азирафаил, открыл коробку и вставил кассету в проигрыватель.

– Не понравится, – вздохнул Кроули. – Она больше двух недель в машине пролежала.

Тяжелый низкий ритм заполнил «Бентли», проезжающий уже мимо Хитроу.

Азирафаил нахмурил брови.

– Этого я что-то не помню, – пробормотал он. – Что это?

– Это «Еще Один Мертвец» Чайковского, – пояснил Кроули, – прикрывая глаза. Они в этот момент проезжали через Слау.

Чтобы время бежало быстрее, пока они пересекают спящие Чилтерны, они послушали также «Мы Чемпионы» Уильяма Бирда, «Я Хочу Вырваться На Свободу» Бетховена. Но лучше всех была «Толстозадые Девки» Вогана Уильямса.

Говорят, что у Дьявола все лучшие мелодии.

Это точно.

Но на Небесах все лучшие хореографы.

Оксфордширская равнина простиралась далеко на запад; разбросанные там и сям огни указывали на дремлющие деревни, где честные йомены укладывались спать, устав после долгого дня редактирования, выдачи финансовых советов или создания программного обеспечения.

Вверху, на холме, зажгли свои огни несколько светлячков.

Геодезический теодолит – один из страшнейших символов двадцатого века. Поставленный где-нибудь в сельской местности, он говорит: «Пора Расширять Дороги», – или: «Надо построить пару тысяч домов, чтобы поддержать Репутацию Деревни». А затем следуют Улучшения…