Счастье

– О'кей. Согласна.

– Завтра я их самолетом отправлю к вам.

После этого он позвонил Маргарет и попросил ее поехать в Перчес, помочь Сандре погрузиться с ребенком на самолет до Лос-Анджелеса, а потом приютить у себя на выходные Бенджамина. Он хотел, чтобы парень немного пришел в себя. Ему не хотелось, чтобы он летел в Лос-Анджелес вместе с Сандрой и маленьким Алексом.

Маргарет оказалась добрым ангелом, она тут же согласилась помочь, не была ни взволнована, ни смущена, напротив – совершенно спокойна и готова сделать все, что в ее силах, чтобы помочь и не беспокоить при этом Джорджа. Оливер от всего сердца поблагодарил ее и еще попросил после отъезда Бенджамина закрыть дом, включить сигнализацию и приглядывать за домом в его отсутствие. Олли не хотел продавать его, пока не решится вопрос окончательного переселения в Калифорнию, где он дом пока только снимал.

Затем он позвонил Бенджамину. Тот, казалось, специально ждал у телефона.

– Все улажено, сынок. Я говорил с ее матерью. Она будет рада забрать их к себе.

Оливер представил это в более радужном свете, чем было на самом деле, и объяснил, что деньги на ребенка будут давать поровну он и мать Сандры, то есть беспокоиться не надо.

– Я закажу билет. Она будет завтра ждать их в аэропорту. Приедет Маргарет, поможет ей собраться и отвезет тебя к дедушке. Ты, я думаю, мог бы провести день или два у них, а потом прилететь сюда.

И тогда он будет дома. После всех мытарств снова вернется к своим, чтобы начать новую жизнь, а может, продолжить прежнюю. Оливер знал, что для Бена все уже будет не так, как прежде, невозможно забыть о случившемся, как и о ребенке, но он сможет идти вперед, не должен будет хоронить себя заживо с девчонкой, которую не любил, и с ребенком, которого по-настоящему никогда не желал. Он достаточно долго поступал благородно, но теперь дверь была открыта, и Оливер намеревался вытащить сына из этого болота, пока тот снова не передумал.

Бенджамин сначала не хотел соглашаться отдать малыша Сандре. Но он был слишком утомлен и подавлен, чтобы продолжать сопротивление, кроме того, отец заверял его, что мать Сандры намерена позаботиться о ребенке. Бен словно в оцепенении согласился на все, потом долго молчал и наконец грустным голосом стал благодарить отца:

– Я только буду очень скучать по Алексу. Он теперь такой занятный. Знаешь, пап, он ползает. Не знаю...

Похоже, он снова стал колебаться.

– ...Может, и не следует этого делать.

Но его организм требовал отдыха от груза ответственности. Последние месяцы были сплошным кошмаром.

– Следует, следует, – успокаивал Оливер. – Ты можешь навещать его в Бейкерсфилде. Это всего лишь в двух часах езды отсюда. Лучшего варианта для вас просто не могло быть. Для тебя, Сандры и ребенка. Ты не можешь продолжать там сражаться в одиночку. Ты сделал доброе дело, и я тобой горжусь. Но надо же и о себе подумать. В твоем возрасте, не имея даже аттестата в кармане, ты ничего не можешь предложить своему малышу.

– Я знаю, – признал Бен и спросил озабоченным тоном: – Мама Сандры в самом деле обещала помочь с Алексом? А то я ей одной не доверяю.

– Она так сказала, к тому же она сейчас не работает. Пойди теперь поспи.

Сказав это, он услышал в отдалении плач малыша. Бенджамин решил дождаться возвращения домой Сандры и только потом лечь.

– Поговорим завтра вечером, я позвоню дедушке.

Но когда на следующий день Олли позвонил, Маргарет сказала, что Бен спит. Он тяжело пережил отъезд Сандры и малыша, настоял на том, что, проводив их, сам уберется в перчесском доме, и когда приехал к деду, то буквально валился с ног от всех треволнений. Маргарет уложила его, как ребенка, в постель, он даже не захотел ужинать. Она предложила Оливеру оставить Бена у них еще на пару дней, но тот хотел, чтобы сын прибыл в Калифорнию, как только будет в силах совершить перелет. Его необходимо было поскорее вырвать из прежней обстановки и отделить максимальным количеством миль от кошмара минувшего года.

– Он замечательный парень, Оливер. Ты должен им гордиться. Он до конца вел себя по-мужски. Прощание с ребенком стало для него трагедией.

– Я знаю.

Олли никогда не предполагал, что Бенджамин будет так любить своего малыша. Это, конечно, создавало определенные сложности, но Оливер надеялся, что со временем произойдут перемены, привязанность не будет такой сильной или Сандра согласится отказаться от своих прав в пользу Бена. Оливер советовался насчет этого с адвокатом, и тот сказал, что пока мать сама не откажется от ребенка, невозможно его у нее отобрать, он тоже считал вариант, выбранный Оливером, самым приемлемым.