Фламандская доска

– Да, но тогда никто не поскальзывался в ваннах.

– Ты просто лицемер. В глубине души тебе до смерти хочется узнать, что происходит.

Антиквар укоризненно сдвинул брови.

– Говорить о моей смерти, дорогая, – это, при сложившихся обстоятельствах, весьма дурной тон… Как раз смерть меньше всего привлекает меня – в особенности теперь, когда я почти старик, а меня окружают восхитительные юные создания, помогающие мне переносить бремя преклонного возраста. И твоей смерти я тоже не желаю.

– А если я решу идти дальше, пока не узнаю, что там за тайны вокруг этой картины?

Сесар скривил губы и сделал такие глаза, как будто он даже и не задумывался над подобным вариантом.

– Чего ради тебе это делать? Приведи мне хоть один серьезный довод.

– Ради Альваро.

– В моих глазах это не довод. На момент, когда все это случилось, Альваро уже не играл для тебя такой роли, как прежде; я достаточно знаю тебя, чтобы быть уверенным в этом… А кроме того, как ты мне говорила, он в этом деле вел не слишком-то чистую игру.

– Тогда ради меня самой. – Хулия с вызовом скрестила руки на груди. – В конце концов, речь идет о моей картине.

– А я-то считал, что ты напугана! Ты же сама говорила об этом.

– Я и правда напугана. Прямо до медвежьей болезни.

– Понимаю. – Сесар оперся подбородком на сплетенные пальцы, на одном из которых переливался топаз. – Фактически, – продолжил он после нескольких секунд размышления, – речь идет о поисках сокровища. Ведь именно это ты хочешь сказать?.. Как в стародавние времена, когда ты была всего лишь упрямой девчонкой.

– Как в стародавние времена.

– Какой ужас. Ты и я, мы с тобой?

– Ты и я, мы с тобой.

– Но ты забыла о Муньосе. Мы ведь записали его в нашу команду.

– Ты прав. Конечно же: ты, я и Муньос.

Сесар усмехнулся. В глазах его заиграли веселые искорки.

– Тогда придется научить его пиратской песне. Не думаю, чтобы он знал ее.

– Это уж точно.

– Мы с тобой просто сошли с ума, девочка. – Теперь антиквар смотрел на нее серьезно и пристально. – Ты хоть отдаешь себе отчет?

– Ну и что?

– Это не игра, дорогая… На сей раз это не игра.

Хулия ответила ему невозмутимым взглядом. Она действительно была очень хороша – с этим блеском решимости в темных глазах, отражавшимся и во взгляде ее зеркального двойника.

– Ну и что? – тихо повторила она.

Сесар снисходительно покачал головой. Затем поднялся, и водопад разноцветных светящихся ромбов, скользнув по его спине, расплескался на полу у ног Хулии. Пройдя в глубь зала, где стоял его письменный стол, антиквар приподнял висевший на стене старый, не особенно ценный ковер – плохую копию «Дамы с единорогом» – и несколько минут рылся в скрытом под ним, вмонтированном в стену сейфе. Потом вернулся к Хулии с небольшим свертком в руках.

– Возьми, принцесса, это тебе. Маленький подарок.

– Подарок?

– Да. Не обязательно же ждать твоего дня рождения.

Удивленная Хулия приняла сверток и, ощущая его необычную для таких скромных размеров тяжесть, развернула полиэтиленовую пленку, затем кусок промасленной ткани. В руках у нее оказался маленький пистолет – хромированный, с перламутровыми накладками на рукоятке.

– Это «дерринджер» – очень старый, поэтому тебе не придется брать лицензию на ношение оружия, – пояснил антиквар. – Но работает, как новенький, и вполне готов к стрельбе пулями сорок пятого калибра. Видишь, он совсем плоский, так что можешь носить его прямо в кармане… Если в ближайшие дни кто-нибудь подойдет к тебе или начнет бродить вокруг твоего дома, – он взглянул на девушку пристально, без малейшей искорки юмора в усталых глазах, – ты уж сделай мне такое одолжение, достань эту игрушку и продырявь ему голову. Помнишь? Как будто перед тобой сам капитан Крюк.

По возвращении домой в течение получаса Хулии пришлось ответить на три телефонных звонка. Первой позвонила Менчу, встревоженная прочитанной в газетах новостью. По ее словам, во всех сообщениях говорилось только о несчастном случае. Хулии стало ясно, что сам факт смерти Альваро меньше всего волнует приятельницу: ее беспокоило лишь, не возникнут ли из-за этого какие-либо осложнения, могущие повлиять на договоренность с Бельмонте.

Второй звонок оказался для Хулии полной неожиданностью: Пако Монтегрифо приглашал ее поужинать вместе и поговорить о делах. Хулия согласилась, и они договорились встретиться в девять в ресторане «Сабатини». Положив трубку, девушка некоторое время сидела задумавшись, пытаясь найти объяснение этому внезапному проявлению интереса к ее особе. Если дело касалось ван Гюйса, то аукционисту следовало бы переговорить с Менчу или, по крайней мере, пригласить их обеих.