– Против воли…
– Даже против воли.
– Не мог ли ты потактичней? – спросил Сулла у Мария чуть позже, в то время, как Катулл Цезарь бегал взад и вперед по своей палатке, битый час проклиная Мария на все лады.
– Зачем? – искренне удивился Марий.
– Потому что он кое-что значит в Риме! И в Италийской Галлии! – воскликнул Сулла. – Нет, ты невыносим! И с каждым днем все хуже!
– Я старый человек, Луций Корнелий. Мне уже пятьдесят шесть. Наш принцепс Сената – ровесник мне, а его все называют стариком.
– Потому что принцепс лыс и весь в морщинах. Ты же до сих пор так яростен и неудержим на поле битвы, что никому и в голову не придет назвать тебя старым.
– Да, но я все же слишком стар, чтобы сдерживаться при виде таких идиотов, как Квинт Лутаций. У меня нет времени, что бы часами улыбаться, и приглаживать перышки на головах этих петухов. – Смотри, я тебя предупредил…
Ко второй половине квинтилия кимвры, пройдя через долину Кампи Равдий, осели у подножия западных Альп, недалеко от небольшого городка Верцеллы.
– Почему здесь? – спросил Гай Марий у Квинта Сертория, который присоединился к кимврам, как только они направились на запад, а теперь вернулся.
– Хотелось бы знать… Но я не смог подобраться к окружению Бойорикса. Сами кимвры, кажется, считают, что возвращаются в Германию. Однако некоторые таны думают, что Бойорикс все еще идет на юг.
– Для этого он уже слишком далеко зашел на запад.
– Они думают, что Бойорикс хочет успокоить своих людей, заставив поверить, будто скоро они пойдут назад через Альпы, в Галлию Длинноволосых, а на будущий год вернутся на родину. Сам же собирается водить их по Италии до тех пор, пока не закроются перевалы, а затем поставить всех перед жестким выбором: оставаться в Италийской Галлии и всю зиму голодать, или захватить Италию.
– Слишком изощренно для варвара, – скептически заметил Гай Марий.
– Разве трехзубая острога в Италийской Галлии не была также типично варварской идеей? – напомнил Сулла.
– Они – как хищные звери, – вдруг прервал его Серторий.
– То есть? – вскинул брови Марий.
– Бросают кость лишь обгладав дочиста. Поэтому-то они и кочуют. А еще они схожи с саранчой. Съедят все – и снова уходят на поиски жратвы. Эдуям и амбаррам потребовалось двадцать лет, чтобы восстановить разрушенное за четыре года, что гостили у них германцы.
– Как же они могут оставаться у себя на родине?
– Там их меньше – и расселены широко. Кимвры занимают огромный полуостров, тевтоны – все земли к югу, тигурины – Гельвецию. Херуски обитают в Висургии – обширной области Германии, а маркоманы – в Бойогелиуме.
– Климат там сильно отличается от здешнего, – вступил в разговор Сулла, когда Серторий замолчал.
– К северу от Рейна постоянно идут дожди. Трава растет очень быстро – сочная, сладкая, густая. Зимы тоже не так суровы – по крайней мере, для таких закрытых от Атлантики земель, как Кимврийский полуостров и земли южнее его. Даже в разгар зимы там чаще идет дождь, чем снег. Поэтому они предпочитают пасти скот, а не выращивать злаки. Германцы – такие, какими их сделали условия жизни на родине.
Марий смотрел на него, немного прищурившись.
– Следовательно, если они задержатся в Италии и осядут тут, то смогут заниматься земледелием?
– Без сомнения.
– В таком случае необходимо готовиться к битве. Почти пятнадцать лет Рим жил, с оглядкой на них. Я не смогу спокойно спать по ночам, зная, что полмиллиона германцев разгуливают по Европе в поисках Элезиума, который покинули, перебравшись к югу от Рейна. Их необходимо остановить. И единственный способ сделать это – это обнажить мечи.
– Согласен, – кивнул Сулла.
– И я, – добавил Серторий.
– Остались ли у тебя среди кимвров дети или жена, – спросил Марий у Сертория.
– Да.
– Ты знаешь, где их найти?
– Знаю. Когда закончим, отошли их куда-нибудь. Хоть в Рим.
– Благодарю, Гай Марий. Я пошлю их в Ближнюю Испанию.
Марий удивился.
– В Испанию? Но почему туда?
– Мне нравилось там, когда я учился быть кельтиберийцем. Племя, в котором я жил, присмотрит за моей семьей.
– Что ж, хорошо. А теперь, друзья, давайте посмотрим, как можно справиться с кимврами.
Марий стал готовить армию к битве, назначенной на последний день квинтилия, о чем и было объявлено на встрече Мария и Бойорикса. Марий это решение долго вынашивал. Бойорикс – тоже.