Красавчик

– Хорошо. Давай кое-что выясним прямо сейчас. – Он едва мог сдерживаться, но все же овладел собой. – Ты что, забыла, что было между нами вчера? Или, может быть, мне все только показалось?

Краска залила ее щеки.

– Нет, – проговорила она тоненьким от смущения голоском и опустила голову.

– Если кому-то из твоих родственников покажется, будто я твой парень, твой друг или даже твой любовник, я не собираюсь спорить или возражать. Потому что, говоря по правде, я для тебя един в трех лицах. Ты не согласна?

Кэтлин широко раскрыла глаза от изумления. Казалось, она настолько поражена, что не может выговорить ни слова. Не дожидаясь ответа, он приподнял пальцем ее подбородок и легко прикоснулся к ней губами.

– Вот и прекрасно. Значит, договорились, – сказал он. – Кстати, выкини этот букет. Если Дэвид захочет узнать, почему ты больше не хочешь его видеть, просто попроси его позвонить мне.

Кэтлин смотрела в ветровое стекло «мустанга». Они подъехали к крыльцу родительского дома. Она оглянулась на Дэниела, но он смотрел перед собой. С легким вздохом Кэтлин откинулась на спинку сиденья. Хотя Дэниел прекрасно знал ее родителей и брата, она все же не могла не волноваться. Ведь ей никогда еще не доводилось знакомить родных с каким-либо своим ухажером. Ей было известно о горячем желании родителей видеть ее жизнь устроенной и нянчить внуков. Она понимала, что сейчас они неизбежно придут к ложным выводам. Мать немедленно начнет намекать на свадьбу. Но Кэтлин собиралась напомнить Морин О'Доннелл о той боли, которую она, ее дочь, по милости Дэниела Лири испытывала все эти годы.

В ту страшную ночь после школьного бала мама не отходила от плачущей Кэтлин, пока та наконец не забылась сном. Даже сейчас в ушах у Кэтлин звучат мамины слова: «Однажды ты вспомнишь о своих слезах и будешь смеяться над собой». Все это, говорила мама, бывает в жизни у каждого, без слез и разочарований человек не растет. И любовь не всегда ровная дорога. Кэтлин внутренне сжалась. Если бы только она могла посмеяться над собой, над своими детскими слезами! Тогда, может быть, не оказалась бы втянутой в новую историю.

Ох, ведь надо выйти из машины и найти телефон-автомат! Аманда обрадуется, узнав, какой успех имели цветы, которые она заказала и отправила на адрес подруги. Кэтлин, правда, постаралась спрятать их, не выставлять на видное место. Теперь Дэниел ее официальный друг... Значительное продвижение вперед согласно плану. Кэтлин полагалось быть на седьмом небе от счастья, но на душе у нее скребли кошки.

Все совершенно вырвалось из-под контроля. Она поступила с Дэниелом нечестно, и он клюнул на приманку. Можно сказать, нарочно завлекла его. Хотя никаких законов она не нарушила, но все же чувствовала угрызения совести. Откуда ей теперь знать, искреннее ли у него чувство или же это только результат ее ловкой игры?

Дэниел остановил машину у тротуара напротив ее дома.

– Приехали, – пробормотала Кэтлин, взглянув на маленький домик, выкрашенный в веселый желтый цвет.

– Не волнуйся, – сказал он. – Если я что-нибудь сделаю не так, подергай себя за ухо, и мы сбежим. – С этими словами он перегнулся и достал что-то с заднего сиденья. Кэтлин с удивлением увидела, что он держит в руках коробочку в красивой оберточной бумаге и с пышным матерчатым бантом.

– Что там?

– Подарок для твоей бабушки, – ответил он. – Ты ведь говорила, что у нее юбилей?

– Ox, – прошептала Кэтлин, – верно! Как мило с твоей стороны! Ты очень внимателен.

Дэниел поправил бант на коробке.

– Молли помогла мне выбрать подарок. Это антикварная серебряная рамка для фото... вроде бы викторианской эпохи. Кажется, вещица славная. Молли уверяла, что твоей бабушке должно понравиться, а Молли в таких делах дока.

Кэтлин посмотрела на сверток. Как же так? Дэниел сумел подобрать для ее бабушки идеальный подарок, а она смогла выжать из себя только набор вышитых носовых платков? Может, так случилось потому, что очаровывать стало второй профессией Дэниела Лири?

– Ей очень понравится твой подарок, – сказала она вслух.

Дэниел открыл перед ней дверцу и помог выйти из машины. За секунду до того, как ее мать открыла дверь, Кэтлин вырвала у него руку и сделала вид, будто ей надо поправить бант на своем подарке.

Дверь распахнулась.

– Кэтлин! – Морин О'Доннелл заключила дочь в объятия, отчего подарок несколько помялся. – Мы тебя тысячу лет не видели! – Морин перевела взгляд на спутника дочери и удивленно подняла брови. – А это кто? По-моему, я знаю этого мальчика!