Каждой дороге когда-нибудь приходит конец. Судьба так часто выкидывала...
Он был безмерно счастлив – как только может быть счастлив человек....
Но Кирилл продолжал гипнотизировать его.
– Ты что, не понимаешь, я же и бабу твою убью! – совсем растерялся Паша.
– И что я могу сделать?
– Закрой глаза!
– Стреляй так.
– Я сказал, закрой глаза!!! – взбесился Паша.
И вдруг рукоятью пистолета ударил Кирилла в висок. И когда тот безжизненно обмяк, направил пистолет на Ингу. «Это все!» – грозовым раскатом прозвучало у нее в сознании. Не в состоянии пересилить животный ужас, девушка лишилась чувств.
Очнувшись, Инга увидела, что в квартире никого нет. Она лежала на полу со связанными руками, зато кресло где-то в стороне, и ноги свободны. Кирилл все так же был привязан к креслу и лежал на боку вместе с ним. Он тихонько постанывал, стиснув зубы.
Инга поднялась, побежала на кухню, открыла ящик стола, нашла там универсальный ножичек со штопором, отверткой, шилом и маленьким лезвием для консервных банок. Ей пришлось потрудиться, чтобы открыть нож, разрезать путы на руках. Клейкую ленту с губ она срывала уже свободной рукой. Кожа у нее нежная, гладкая, поэтому она не делала себе депиляцию. Зато сейчас узнала, что это такое. Приятного мало.
Кирилл уже пришел в чувство. Он плотно сжимал зубы, но не стонал. Инга расклеила ему рот, но у него даже ресница не дрогнула.
– Где они? – спросил он.
– Не знаю, – мотнула головой Инга, срезая ленты, которыми он был привязан к креслу.
– Голова раскалывается…
Инга коснулась пальцами его виска, куда ударил Паша, и ощутила опухоль.
– Шишка будет. И большая.
– На ровном месте шишку набил… Знал же, что они тебе угрожают, наблюдал за тобой…
– Да, Лиза говорила, что ты был возле моего дома.
– Я знаю, она следила за мной. Я же все под контролем держал… Как же они меня переиграли?
– Какой контроль? Ты мне хоть раз позвонил?
– Нет.
– Почему?
– Это было лишнее, – неуверенно сказал он.
– Не лишнее! Я бы тебе позвонила, сказала, с кем познакомилась… Ты идиот! Если бы ты мне хоть раз позвонил, я бы сразу послала его далеко-далеко!
– Кого, Пашу?
Инга наконец-то избавила его от пут. Он тяжело поднялся, стал срывать с себя прилипшие к одежде куски скотча.
– Да, его… Надо было послать. Но я не послала. Назло тебе!
– И он заманил тебя сюда.
– Заманил?! Затащил! Сначала напоил, потом затащил… Он меня убить хотел… Он хотел, чтобы я разделась и легла… Он хотел, а я этого не хотела! Тогда он пистолет к моему лбу приставил… Вот сюда! – Инга приложила палец к распухшему месту на лбу.
– Что было, то было, – обреченно качнул головой Кирилл.
– Не было ничего!.. Ему не я нужна была, а ты!
Инга хотела, чтобы он осознал свою вину. Ведь это он своим равнодушием фактически толкнул ее в объятия проходимца. Но в то же время она боялась признаться, что фактически уступила Паше.
– Это я уже понял.
– И ты отдал ему все свои деньги?
– Ты же видела.
– Два миллиона долларов?!
– Что-то вроде того.
– И ты пожертвовал этим ради меня?
– Да.
– Ты боялся за меня?
– Очень.
– Я даже не знаю, что сказать…
– Не надо ничего говорить.
Инга согласно кивнула. Какие могут быть слова, если своим поступком он ясней ясного показал свое отношение к ней. Ведь он же, не раздумывая, отдал за нее бешеные деньги. Любовь это или нет, но, похоже, Инга очень дорога ему…
– Паша сказал, что ты убивал людей за деньги. Это правда?
– Да, было и такое, – признался он, пристально глядя ей в глаза. – Я убил наркобарона… Хотя это не оправдание. Он такой же человек, как и я… И еще я убивал, защищаясь. И такое было. И здесь тоже нет оправданий… Да я их и не ищу. Хочется найти, но не ищу, потому что бесполезно.
– Паша мог тебя убить.
– Я знаю.
– Ты не боялся?
– Боялся. И очень.
– Но я не видела страха.
– А зачем его показывать? Все равно ведь этим ничего не изменишь.
– Но ты же изменил. Он побоялся в тебя стрелять.
– А зачем ему меня убивать? Он получил свое, он думает, что я не смогу его достать…
– Твоя Лешка хотела, чтобы он тебя убил.
Кирилл думал недолго.
– Она могла это сказать. Но это не всерьез…
– А если всерьез?
– Все может быть…
– Она спала с Пашей.
Кирилл ничего не сказал. Закрыв глаза, он ладонями закрыл уши, после чего тяжело опустился на диван.
Глава 17
Кирилл хорошо помнил этот момент. В мокрой от пота майке, в боксерских трусах Горюн колотил подвешенную к потолку грушу с такой силой, что капли с его вспотевшего лба, разбиваясь на брызги, летели во все стороны. Смотрелся этот паренек хорошо. Смазливый, худощавый, в меру мускулистый. И Лешка залюбовалась, глядя на него.