Головокружение

— Но он много позволяет тебе…

— Меньше, чем кажется.

— Я рада, что наши мысли совпадают, — задумчиво произнесла Арика.

— Что ты имеешь в виду?

— Яне лгала, когда говорила о твоем величии. Я вижу его, чувствую, ощущаю… — Девушка прижалась к наву. — Я вижу себя рядом с великим воином, рядом с повелителем мира.

— Мы прячемся в Тайном Городе, любовь моя, — грустно вздохнул комиссар. — Хотел бы я поверить тебе, но это невозможно.

— Невозможно поверить мне? — притворно удивилась шаса.

— Тебе я верю, — поправился нав.

— И на что ты готов ради меня?

— На все.

— А значит, ты можешь получить все.

— Арика…

— Я знаю, что говорю, — твердо произнесла девушка. — Я — скромная шаса, рожденная скромным шасом. Но я хочу встать выше, и я верю, что мой мужчина способен поднять меня над всеми.

— И даже над князем? — растерялся Сантьяга.

— В том числе — над князем, — уверенно ответила Арика. — Твой повелитель слишком долго прятался в Тайном Городе, он потерял внутреннюю силу, потерял напор, когда-то позволивший навам захватить мир. Его устраивает нынешнее прозябание…

— А меня…

— А меня — нет. Я хочу величия для своего мужчины, я хочу быть рядом с тем, кто правит Землей. Став комиссаром, ты доказал князю, что силен. Пришло время доказать это самому себе.

— Это сложнее, — пробормотал Сантьяга.

— Но ты знаешь, что способен на все.

— Править миром?

— Сейчас эта цель близка, как никогда.

Комиссар потряс головой:

— Ты шутишь?

— Я вижу возможности.

— Какие?

Арика поднялась с кровати и медленно прошлась по комнате, Сантьяга не сводил с худенькой фигурки девушки влюбленного взгляда.

— Только что закончилась большая война, — деловым тоном произнесла шаса. — Чуды растерзаны, челы празднуют победу, но нет никаких сомнений в том, что они едва стоят на ногах. Челы, разумеется, воодушевлены, но обескровлены.

— Самое время для удара, — прищурился комиссар. — Какая же ты умница.

— Но нам мешают зеленые.

— Которые могут понять, что это и их шанс. — Сантьяга тоже встал на ноги. — А поскольку именно чудь когда-то вынудили зеленых искать этот Тайный Город нужно стравить их между собой.

— Два Великих Дома должны погибнуть, и это позволит нам без труда разобраться с челами.

— Нужна небольшая провокация. Я соберу отряд и совершу набег на чудов.

— И оставишь доказательства того, что драку затеяли зеленые.

— Чуды сейчас нервные — запылают с одного уголька.

— И мой мужчина покорит мир…

— Чушь!

— Барон, держите себя в руках.

— Извините, ваше величество, но я потрясен трусостью воеводы.

— Не нарывайся, — прошипела Забела.

Но Боеслав лишь хмыкнул и упрямо продолжил гнуть свою линию:

— Чуды несут нам прямую и явную угрозу! Рыжие прекрасно понимают, что Зеленый Дом не испытывает к ним теплых чувств, и постараются объединиться с навами. А одновременного удара двух Великих Домов мы не выдержим.

— Чуды измотаны и не представляют серьезной боевой силы, — едва сдерживая гнев, произнесла Забела. — Мы можем прихлопнуть их за одну ночь…

— Так сделай это! Хватит слов!

— Но я хочу напомнить слова, которыми встретил отступающих людов князь Темного Двора: «Мы в Тайном Городе, а здесь получают укрытие все, кому оно требуется. Мы помним о том, что вы сокрушили Темный Двор, но приглашаем в убежище…»

— Довольно! — Жрица Малуша поднялась с кресла и выразительно покачала головой: — Я полностью разделяю удивление барона Боеслава: и это воевода Дочерей Журавля? Наш лучший боевой маг, призванный оберегать покой Зеленого Дома? Воистину, настали черные времена Люди! Времена трусости и страха!

Королева в изумлении уставилась на жрицу. Василиса ожидала подобной агрессивности от кого угодно: от горячей Забелы, от жрицы Ядраны, славящейся ненавистью к нелюдам, от любящих подраться баронов, но только не от Малуши. Ее старая подруга Малуша всегда отличалась хладнокровием и выдержкой и не могла произнести те слова, что громыхали сейчас под сводами малого тронного зала.