Женская сущность

– Нам нужен врач, – сказал он.

Женщина-регистратор взглянула на него, потом на Николь. В глазах у нее застыло выражение скуки.

– В чем дело?

– С женщиной плохо.

– Я и спрашиваю: в чем дело?

Александр сжал губы, пытаясь сохранять спокойствие. Что толку ругаться?

– Она упала.

– Где упала?

– На улице.

– На какой улице?

У него на скулах заходили желваки.

– Было темно. Я не смотрел на уличный знак. Какое это имеет значение? Я же говорю, ей плохо.

Женщина взяла из ящика стола формуляр.

– Мне нужны ее имя и адрес..

– Ее зовут Николь Колдер. Она живет у меня.

Женщина взглянула на него.

– Это где?

Он сказал. Он отвечал на вопросы, но время шло, а терпение кончалось. Ник пошевелилась у него на руках и застонала. Ему захотелось усадить ее в кресло, потом схватить регистраторшу и выбить из нее душу.

– Как это случилось?

– Мисс Колдер оступилась, сходя с тротуара на дорогу, и чуть не попала под мою машину. Я подавал сигнал и пытался остановиться. Она испугалась и отпрыгнула.

– Дорожно-транспортное происшествие. Понятно. Полицию известили?

– Но это не дорожно-транспортное происшествие!

– Но вы сами только что сказали…

– Я не задел ее…

– Но, как я поняла…

– Александр, – слабым голосом проговорила Ник, – объясни ей точно и ясно, что ты не виноват.

– Она говорит по-английски?

– Она американка.

– А. В таком случае нужно два других формуляра…

– Формуляры подождут. – Александр снова призвал на помощь всю свою выдержку. Гневом делу не поможешь, он по собственному опыту знает это. – Ей немедленно нужен врач. У нее боль. Что-то с лодыжкой. И у нее озноб. К тому же, насколько я понимаю, она в шоке.

– Формуляры…

– К черту формуляры! – взорвался он. – Вызовите врача!

– Вы здесь не приказывайте. Мне нужна информация. А кое-какие бумаги должна подписать сама больная. После этого придется ждать, Когда вас вызовут. Вам понятно?

– Наверное, это вам следует понять, что скажут вам ваши начальники, когда узнают, что члена совета директоров держат в приемной.

У женщины вытянулась физиономия.

– Как, вы сказали, ваше имя?

– Александр Татакис. И мне нужен врач-ортопед. Немедленно.

– Разумеется, сэр. Будьте добры, Присядьте. Я вызываю доктора.

Он сел, прижимая Ник к себе, грея ее своим телом. Она проговорила что-то, но так тихо, что ему пришлось нагнуться к ней.

– Что, gataki?

– Я говорю, ну и спектакль. – Зубы у нее стучали. – Т-т-ты и правда в совете директоров больницы?

– Кто знает? – Он улыбнулся. – Не исключено. Я даю деньги на многие благотворительные дела и числюсь во многих попечительских советах. Трудно все упомнить.

Ник улыбнулась.

– Когда ты волнуешься, у тебя появляется особая интонация.

– Я и не замечал. – Он поморщился, потому что она сказала правду. – Прибавим это к твоей работе. Теперь будешь не только переводить, но и сообщать, когда у меня появляется эта интонация.

– Не буду, я ухожу с работы.

– Никуда ты не уходишь, – спокойно проговорил он. – У нас контракт.

– Нет у нас никакого контракта. Мы ничего не подписывали.

– У нас словесное соглашение. Такого рода соглашения приравниваются к контрактам. Ты что, рискнешь порвать контракт с человеком, способным напугать тирана местного значения?

Взгляды их встретились. В глазах Ник еще стояла боль; лицо было бледно. Что промелькнуло на ее лице: гримаса боли или подобие улыбки?

– Сэр?

– Да? – поднял глаза на регистраторшу Александр.

– Доктор сейчас выйдет.

– Ортопед, – проговорил он, поднимаясь с Ник на руках.

– Главный ортопед, – поправила женщина из регистратуры, а Ник зарылась лицом в шею Александра, и ему показалось, что на этот раз она действительно улыбнулась.

Ссадины на лице Ник оказались липовыми. Ссадины, как пояснил врач, не выступают так быстро. Это просто подтеки грязи, и сестра, ассистировавшая доктору, аккуратно стерла их с ее лица тампоном со спиртом.

Врач осмотрел ее зрачки и сообщил Александру, что с ними все в порядке. Это касательно ее координации. Шока тоже не было. Просто она замерзла.

Медсестра выставила его ненадолго из палаты, чтобы снять с Ник мокрую одежду и переодеть в больничную ночную рубашку, халат и закутать в одеяло.

Когда Александр вернулся, сердце его сжалось при виде Николь. Его свирепая киска была похожа на потрепанную жертву кота. Он поцеловал ее в лоб, сел на стул около кровати и держал ее за руку, пока врач осматривал лодыжку. Тот действовал с профессиональной осторожностью, но Ник сжала губы и вскрикнула от боли.