— В комоде перед ванной комнатой имеются зубные щетки и туалетные принадлежности, — прокричала Мартина Шёгрен вверх по лестнице.
Сусанн Линдер и двое охранников из «Милтон секьюрити» поселились в комнатах первого этажа.
— Я на ногах с тех пор, как меня разбудили в четыре утра, — сказала Сусанн Линдер. — Составьте график дежурств, но дайте мне поспать хотя бы до пяти.
— Можешь спать всю ночь, мы справимся сами, — ответил один из охранников.
Сусанн Линдер поблагодарила и отправилась спать.
Моника Фигуэрола рассеянно слушала, как охранники включают датчики движения в саду и тянут спички, распределяя вахты. Заступивший на дежурство сделал себе бутерброд и уселся в телевизионной комнате рядом с кухней. Моника Фигуэрола посмотрела на чашки с цветочками. Она тоже была на ногах с раннего утра и чувствовала себя достаточно вялой. Она уже собиралась ехать домой, когда на кухню спустилась Эрика Бергер и, налив себе чашку кофе, уселась по другую сторону стола.
— Микаэль заснул, как убитый, едва добравшись до постели.
— Реакция на адреналин, — пояснила Моника Фигуэрола.
— Что будет дальше?
— Вам придется несколько дней посидеть тут. В течение недели все закончится, хотя еще неизвестно, как именно. Как ты себя чувствуешь?
— Ничего. По-прежнему немного трясет. Такое приключается не каждый день. Я только что позвонила мужу и объяснила, почему не приеду домой.
— Хм.
— Я замужем за…
— Я знаю, за кем ты замужем.
Повисло молчание. Моника Фигуэрола потерла глаза и зевнула.
— Надо ехать домой спать, — пробормотала она.
— Бога ради. Кончай болтать, иди и ложись у Микаэля, — ответила Эрика.
Моника Фигуэрола внимательно посмотрела на нее и спросила:
— Это так очевидно?
Эрика кивнула.
— Микаэль что-нибудь говорил…
— Ни слова. Он обычно помалкивает, когда дело касается его знакомых дам. Но порой бывает словно открытая книга. А ты проявляешь такую враждебность, когда смотришь на меня. Вы явно пытаетесь что-то скрывать.
— Дело в моем начальнике, — сказала Моника Фигуэрола.
— В начальнике?
— Да. Эдклинт страшно разозлится, если узнает, что мы с Микаэлем…
— Понятно.
Они снова помолчали.
— Не знаю, что там у вас с Микаэлем происходит, но я тебе не соперница, — сказала Эрика.
— Нет?
— Мы с Микаэлем периодически спим. Но он мне не муж.
— Я поняла, что у вас с ним особые отношения. Он рассказывал мне о вас в Сандхамне.
— Ты ездила с ним в Сандхамн? Значит, это серьезно.
— Не издевайся надо мной.
— Моника… я надеюсь, что вы с Микаэлем… Я постараюсь вам не мешать.
— А если не сможешь?
Эрика Бергер пожала плечами.
— Его бывшая жена совсем спятила, когда Микаэль ей со мной изменил, и выгнала его. Виновата была я. Пока Микаэль живет один, я не намерена терзаться угрызениями совести. Но я дала себе слово, что, когда у него возникнут с кем-нибудь серьезные отношения, я буду держаться от него подальше.
— Я не знаю, можно ли решиться воспринимать его всерьез.
— Микаэль не такой, как все. Ты в него влюблена?
— Думаю, да.
— Ну и хорошо. Не говори ему об этом раньше времени. Иди спать.
Моника немного подумала. Потом поднялась на второй этаж, разделась и заползла в постель к Микаэлю. Он что-то пробормотал и обнял ее за талию.
Эрика Бергер еще долго сидела на кухне в одиночестве и размышляла. Внезапно она почувствовала себя глубоко несчастной.
Глава
25
Среда, 13 июля — четверг, 14 июля
Микаэля Блумквиста всегда занимало, почему в судах такие тихие и деликатные громкоговорители. Он с трудом разобрал слова объявления о том, что разбирательство по делу Лисбет Саландер начнется в зале номер пять в десять ноль-ноль. Правда, он пришел заблаговременно и расположился у входа в зал суда, так что был впущен одним из первых. Он сел в отведенном для публики месте, по левую сторону зала, откуда был лучше всего виден стол ответчика. Публика быстро прибывала. По мере приближения суда интерес СМИ постепенно нарастал, и в последнюю неделю у прокурора Рихарда Экстрёма брали интервью почти ежедневно.
Экстрём старался изо всех сил.
Лисбет Саландер предъявили обвинение в нанесении побоев и причинении тяжких телесных повреждений — по делу Карла Магнуса Лундина; в угрозе применения насилия, попытке убийства и причинении тяжких телесных повреждений — по делу покойного Карла Акселя Бодина, он же Александр Залаченко; в двух случаях проникновения в чужое жилище — на дачу покойного Нильса Бьюрмана в Сталлархольме и в его же квартиру на Уденплан; в незаконном завладении транспортным средством — мотоциклом марки «Харлей-Дэвидсон», принадлежавшим некоему Сонни Ниеминену, члену клуба «Свавельшё МК»; в трех случаях незаконного владения оружием — баллончиком со слезоточивым газом, электрошокером и польским пистолетом «Р-83 ванад», найденными в Госсеберге; в краже или сокрытии доказательственного материала — формулировка была неотчетливой, но подразумевала документы, найденные ею на даче у Бьюрмана, а также в ряде более мелких проступков. В общей сложности Лисбет Саландер обвинялась по шестнадцати пунктам.