Роза для киборга

Он приподнял голову, вновь выглянув из-за края крыши. В действиях людей, грузивших ящики, угадывалась нервозность. Они были настороже, а значит, на внезапность нечего и рассчитывать. Джону была нужна машина. Теперь уже он не сомневался, что правильно предугадал действия матери. Она была тут. Тея вернулась сюда, сломав хребет оборонной системе планеты. Джон надеялся, что сумеет найти ее раньше, чем мать сотрет в порошок половину планеты.

Мысленно он представил путь, который предстояло проделать. Да, ему нужна хорошая, мощная и надежная машина.

Между ним и людьми лежали метров сто подстриженного газона, примыкающего к забору со стороны территории комплекса.

Сгруппировавшись, Джон прыгнул вниз. Его ноги мягко спружинили, принимая вес тела. Он рванулся вперед, прямо на них, одновременно перейдя в режим боевого сканирования. Контуры человеческих фигур засияли разноцветными аурами. Наиболее активные и опасные светились алым. Несколько человек в легковых машинах имели бледно-зеленоватый оттенок, остальных окрасило в коричневый.

Никто не испугался его внезапного появления. На лицах людей не было признаков паники, лишь раздражение и досада. Двое аккуратно поставили ящик и повернулись. В их руках уже было оружие.

Джон уклонился от направленного в грудь ствола. Его новое тело прекрасно владело искусством смертельного танца. Правой ногой в висок, продолжить движение, используя обмякшее тело, как щит от пуль, рубящий удар в горло… Картина внешнего мира вдруг начала расплываться, словно убрали резкость, и он с ужасом понял, что падает лицом в шелковистую траву.

Перед глазами вместо координатной сетки режима боевого сканирования пульсировала надпись:

«Выполнение программы приостановлено. Общая задача нелогична».

Найти собственную мать — нелогичная задача?!

Чей-то ботинок с хрустом впечатался в его ребра. Джон даже не мог пошевелиться — его мозг больше не владел этим телом!

Перед глазами на смутном фоне травы выскочила надпись:

«Диалоговый режим».

«Команда: „Сменить приоритет“».

Джон задохнулся от ярости. Он едва чувствовал, как его тело избивают несколько человек. Реальный мир превратился в далекую абстракцию. Он был внутри себя, но хозяйничал тут отнюдь не он.

«Я!»

Он подумал, но слово отпечаталось инверсной буквой перед глазами.

«Я отдаю команды. Ты только придаток моего мозга! Большая база данных!»

«Ошибка! Биологические компоненты не имеют решающего значения. Базовая программа заложена в процессор».

В голове Джона взорвался кровавый шар боли.

«Ваша личность может быть отключена в аварийном порядке. При нерациональном использовании внутреннего моторесурса, при продолжительном нелогичном функционировании причинно-следственных связей…»

«Ванг Шиист! Ты, электронный ублюдок! Я хозяин своего сознания! Я человек!»

Шар, сотканный из боли, взорвался осколками прошлого. Они проносились мимо него смутными, едва узнаваемыми тенями.

Процессор прокручивал базу данных, отключая участок за участком. Он лишал его прошлого, стирал его память.

Джон закричал.

Тихая, ласкающая слух музыка. Он копошился на коленях матери, привставал, опираясь на ее теплое плечо, в попытке достать блестящую в мочке ее уха серьгу… Нежные губы что-то шептали…

Мама.

Мама!!!

Из черных глубин сознания поднимались багровые волны ярости.

«Что они сделали с тобой?!»

Вспышка.

Мрак.

«Кто я?!!»

«Вы являетесь психомоторной матрицей сознания, записанной…»

«Я человек!!! Я тот, кто создал тебя!»

«Ошибка. Я есть носитель. Сознание вторично».

«Сам ты вторичен, ублюдок!»

Из кровавого мрака выросли обагренные кровью когти.

«Отказ от функционирования биологической составляющей» — вот что было написано на них.

Джон понял. Он проиграет. Плоть не нужна. Разум не нужен. Сознание вторично. Останется прочный, сверкающий эндоостов и процессор.

Он расхохотался, выламывая хрупкие когти.

«И что ты будешь делать, придурок? Стоять на одном месте, бессмысленно вращая видеокамерами? Где твоя цель, задача, смысл? Кто ты без меня?!»

Кто-то другой сходил с ума. В бездонном мраке вдоль пульсирующих; светящихся линий летели бесконечные вереницы цифр. Потом они сменились на гигантский, не соизмеримый ни с чем знак вопроса, и… все исчезло.