Точка обмана

Толланд затаил дыхание.

— Этот промах, случайно, не касался хондр? Ксавия от удивления даже побледнела.

— Боже! Неужели один из этих эрудированных зануд уже звонил тебе?

Толланд похолодел. Итак, дело все-таки в хондрах. Он бросил быстрый взгляд на Корки, а потом вновь обратился к Ксавии:

— Мне необходимо знать все, что ты можешь сказать относительно этих самых хондр. Какую ошибку я сделал?

Ксавия посмотрела на него в упор, начиная осознавать серьезность ситуации:

— Майк, это действительно мелочь. Некоторое время назад я прочла одну небольшую статью. Но все-таки не понимаю, почему это тебя так взволновало.

Толланд тяжело вздохнул.

— Ксавия, поверь мне... Как ни странно это звучит, чем меньше ты сегодня узнаешь, тем будет лучше. Единственное, чего я прошу, так это рассказать нам все, что ты знаешь о хондрах. А потом тебе придется проанализировать один образец.

Ксавия выглядела очень озадаченной и обеспокоенной тем, что ее пытаются держать в неведении.

— Ну хорошо, тогда я принесу вам эту статью. Она у меня в кабинете.

Женщина положила сандвич и направилась к двери.

— Можно я доем? — бросил Корки ей вслед.

Ксавия остановилась, изумленно обернувшись к гостю.

— Вы хотите доесть мой сандвич?

— Ну, я просто подумал, что если вы...

— Возьмите себе другой!

С этими словами Ксавия вышла из комнаты. Толланд улыбнулся и показал на холодильник:

— Нижняя полка, Корки. Между самбуцинином и мешками с кальмарами.

Тем временем на палубе Рейчел спустилась по крутой лесенке из капитанской рубки и направилась к вертолету. Пилот дремал, но едва Рейчел постучала в кабину, открыл глаза и вполне осмысленно взглянул на нее.

— Уже летим? — удивился он. — Быстро вы.

Едва сохраняя видимость спокойствия, Рейчел покачала головой.

— Вы можете включить одновременно и морской, и воздушный радары?

— Конечно. Радиус десять миль.

— Сделайте это, пожалуйста.

Пилот, озадаченный просьбой, повернул пару ручек, и тут же зажегся экран. Луч лениво гулял по нему кругами.

— Ну что, есть что-нибудь? — поинтересовалась Рейчел.

Пилот подождал, пока луч совершит несколько полных оборотов. Потом включил еще какие-то приборы и начал наблюдение. Все было спокойно.

— Вдалеке, почти на периферии, идет парочка небольших кораблей, но они движутся от нас. А мы в порядке. Вокруг все спокойно.

Рейчел вздохнула, не испытывая особенного облегчения.

— Сделайте, пожалуйста, одолжение. Если заметите хоть что-нибудь, что будет двигаться к нам — лодки, самолеты, вертолеты, что угодно, — дайте мне знать немедленно.

— Непременно. Все в порядке?

— Да-да. Просто хочу знать, не желает ли кто-нибудь составить нам компанию.

Пилот пожал плечами:

— Я буду следить за радаром, мисс. Если что-нибудь вдруг обнаружится, вы узнаете об этом.

С тяжелым сердцем Рейчел направилась в гидролабораторию. Там она увидела, что Майкл и Корки стоят возле компьютера и жуют сандвичи.

Корки повернулся к ней с полным ртом:

— Чего ты хочешь: цыпленка со вкусом рыбы, сосиску со вкусом рыбы или салат со вкусом рыбы?

Рейчел едва расслышала вопрос и даже не стала на него отвечать.

— Майк, как скоро мы можем узнать все, что необходимо, и смыться с этого корабля?

ГЛАВА 104

Толланд мерил шагами лабораторию, вместе с Рейчел и Корки нетерпеливо ожидая возвращения Ксавии. Новость насчет хондр расстраивала его почти в той же степени, как и известие Рейчел о ее несостоявшемся контакте с Пикерингом.

Директор не ответил на звонок. И кто-то пытался засечь местонахождение «Гойи».

— Успокойтесь, — обратился к коллегам Толланд. — Мы в безопасности. Пилот следит за радаром. Если вдруг кто-нибудь направится в нашу сторону, он предупредит.

Рейчел, соглашаясь, кивнула, хотя все еще не могла подавить свою тревогу.

— Майк, что это такое? — не выдержал Корки, показывая на монитор, на котором в эту минуту появился странный, как будто психоделический образ, пульсирующий и вздрагивающий, словно живой.

— Акустический доплеровский сканер потоков, — ответил океанолог. — Это поперечное сечение градиентов потоков и температур в океане, под кораблем.

Рейчел пристально взглянула на экран:

— Вот над этим самым вихрем мы сейчас и стоим? И держимся только на якоре?

Толланд был вынужден признать, что картинка выглядит устрашающе.