Утраченный символ

«Охрана не может попасть внутрь?!»

Эта мысль ужасала, но в то же время Кэтрин наконец сориентировалась в пространстве. Теперь она четко представила себе, где находится. В голове вспыхнула схема Пятого отсека, и Кэтрин на ум пришла неожиданная догадка: «Так вот что это за железная стена без кронштейнов!»

В каждом отсеке имелись специальные передвижные стены – чтобы при случае можно было ввозить и вывозить особо крупные экспонаты. Стена была огромной, как в ангаре. В самых диких кошмарах Кэтрин не могла вообразить, что когда-нибудь придется ее открывать, но другого выхода попросту не было.

«Она вообще открывается?»

Кэтрин ощупью двинулась вдоль стены, наткнулась на большую железную ручку и изо всех сил потянула ее в сторону. Дверь не поддавалась. Кэтрин попробовала еще раз – бесполезно.

Преследователь был совсем близко: шел на звуки ее тщетных потуг.

«Дверь заперта!»

Кэтрин в ужасе стала водить руками по стене и вдруг наткнулась на нечто вроде вертикального шеста. Она села на корточки. Шест – запорный стержень – уходил в отверстие в бетонном полу. Кэтрин схватила его обеими руками, потянула и вытащила из дыры.

«Он уже близко!»

Кэтрин вновь нащупала ручку и с силой дернула ее в сторону. Дверь почти не сдвинулась, но все же в Пятый отсек проник тончайший луч лунного света. Кэтрин потянула снова: светлая полоска стала шире.

«Еще чуть-чуть!»

Она дернула ручку в третий раз – преследователь был всего в нескольких футах от нее.

Кэтрин бросилась к свету и протиснулась в узкую щель. Почти в ту же секунду следом из черноты разъяренной змеей метнулась огромная татуированная рука. Кэтрин побежала вдоль светлой стены Пятого отсека. Гравий, которым были посыпаны все дорожки по периметру ЦТП, больно впивался в ноги, но Кэтрин только прибавила шагу. Ночь была темная, и все же после абсолютной мглы Пятого отсека видимость казалось идеальной – светло почти как днем. Передвижная стена за спиной Кэтрин открылась шире, и на гравийной дорожке послышался звук быстрых тяжелых шагов… невероятно быстрых.

«Мне его не обогнать».

Ее «вольво» был ближе, чем главный вход, но все равно слишком далеко.

«Ничего не выйдет!»

Тут Кэтрин вспомнила о своем последнем козыре.

Она подбежала к углу отсека и услышала за спиной быстро нагоняющие ее шаги.

«Сейчас или никогда».

Вместо того чтобы свернуть за угол, Кэтрин зажмурилась и припустила влево, прочь от здания, по газону. Она закрыла глаза руками и побежала вслепую.

В тот же миг сработала сигнализация, реагирующая на движение, и вспыхнули прожекторы. Ночь мгновенно превратилась в день. Сзади раздался громкий вопль: свет силой в двадцать пять миллионов свечей ударил ее преследователя по глазам. Он споткнулся на гравии и упал.

Кэтрин еще долго не открывала глаз и бежала наугад. Когда ЦТП и прожекторы, как ей казалось, остались далеко позади, она выправила курс и помчалась что есть духу к парковке.

Ключи от «вольво» были там же, где и всегда, – на панели управления. Задыхаясь и дрожа, она схватила их и нашла замок зажигания. Двигатель взревел, и фары выхватили из темноты кошмарное зрелище.

К машине неслась омерзительная тварь.

На миг Кэтрин оцепенела.

Голый по пояс, бритый наголо зверь мчался по парковке. Его кожа была сплошь покрыта татуированными символами, словами и чешуей. В свете фар он взревел и вытянул перед собой руки, точно житель пещер, впервые увидевший солнце. Кэтрин потянулась к коробке передач, но зверь уже достиг «вольво» и выбил стекло с ее стороны. На колени дождем посыпались осколки.

Огромная татуированная рука вцепилась ей в горло. Кэтрин резко дала задний ход, но убийца крепко держал ее за шею и давил, давил… Она попыталась вывернуться и вдруг посмотрела ему прямо в лицо. Под тональным кремом, рассеченным тремя глубокими, как от ногтей, царапинами, скрывались татуировки. Глаза горели безумной яростью.

– Надо было убить тебя десять лет назад, – прорычал зверь, – когда я убил твою мать!

С трудом переварив услышанное, Кэтрин вспомнила, где видела эти звериные глаза.

«Это он!!!»

Она бы закричала, но убийца стискивал ей горло.

Кэтрин вдавила в пол педаль газа, и машина дернулась назад: рука, сжимавшая горло, едва не сломала ей шею. «Вольво» покатился вверх по пологому съезду. Давление на шею все росло, но вдруг по машине хлестнули три ветки, и рука исчезла.

«Вольво» прорвался сквозь ветви и въехал на верхний этаж парковки. Кэтрин ударила по тормозам. Внизу с трудом вставал на ноги полуголый человек. С чудовищным спокойствием он поднял руку и указал пальцем прямо на Кэтрин.