— Пожалуйста, не нужно ничего обещать, — про шептала я. Если начну надеяться, а потом окажется, что напрасно… я просто не переживу. То, с чем не справились беспощадные вампиры, сделает несбыв шаяся надежда.
В черных глазах холодно блеснул гнев.
— Думаешь, я и сейчас лгу?
— Нет, не лжешь, — покачала головой я, пытаясь мыслить логически и обдумать все с холодной объективностью, чтобы не стать жертвой пустых надежд. — Может, сейчас ты правда так думаешь, но что будет завтра, когда вспомнишь причины, которые заставили тебя уехать в прошлый раз? Или через месяц, когда на меня бросится Джаспер?
Каллена передернуло.
Я вспоминала последние дни до его отъезда, пыталась переосмыслить те события, соотнося их с только что услышанным. Если Эдвардом двигала любовь и он решился на отъезд ради меня, его мрачная задумчивость и молчание приобретают совершенно иной смысл.
— Ты ведь и в тот раз как следует все обдумал, верно? Значит, и сейчас поступишь так, как сочтешь правильным.
— Ну, ты переоцениваешь мои силы, — отозвался Эдвард. — А «правильно» и «неправильно», «хорошо» и «плохо» давно потеряли свою значимость. Я так и так собирался вернуться. Еще до того, как Розали сообщила страшную новость. Недели, да что там, дни казались нестерпимо долгими. Каждый час давил тяжким грузом. Вскоре я постучал бы в твое окно, на коленях умоляя принять обратно. Если хочешь, готов проделать это прямо сейчас.
— Пожалуйста, не надо так шутить!
— Я не шучу, — прожигая разочарованным взглядом, сказал Эдвард. — Может, все-таки выслушаешь? Может, дашь объяснить, что ты для меня значишь?
Он внимательно изучал мое лицо и заговорил, лишь убедившись, что я сосредоточилась.
— Белла, до тебя моя жизнь казалась безлунной ночью, темной, озаренной лишь сиянием звезд — источников здравого смысла. А потом… потом по небу ярким метеором пронеслась ты. Пронеслась и осветила все вокруг, я увидел блеск и красоту, а когда ты исчезла за горизонтом, мой мир снова по грузился во мрак. Ничего вроде бы не изменилось, но, ослепленный тобой, я уже не видел звезд, и все лишилось привычного смысла.
Очень хотелось поверить, только это описание больше подходило моему существованию в тяжелую пору разлуки…
— Глаза привыкнут, — пробормотала я.
— Не могут! В том-то и беда.
— А как же развлечения?
— Развлечения? Часть моей виртуозной лжи! — невесело рассмеялся Каллен. — При… хм, агонии никакие развлечения не нужны. Целых девяносто лет сердце считай, что не билось, но на этот раз все было иначе: оно будто исчезло, покинув пустую оболочку. Моя душа осталась здесь, с тобой.
— Даже смешно… — вырвалось у меня.
— Смешно?
— Хотела сказать «странно», думала, такое происходит только со мной! Меня словно на части разобрали! Все это время даже дышать нормально не могла. — Я с наслаждением набрала в грудь побольше воздуха. — А сердце билось как-то… вхолостую.
Эдвард снова прижал ухо к моей груди, а я окунулась в его волосы, наслаждаясь их шелковистой густотой и завораживающим запахом.
— Получается, слежка отвлечься не помогла? — спросила я не столько из любопытства, сколько стараясь отвлечься сама. Радужные надежды манили и переливались яркими красками. Долго сопротивляться не получится. Сердце бешено колотилось и пело радостный гимн.
— Нет, — вздохнул Каллен, — это было не развлечение, а скорее обязанность.
— Что это значит?
— Это значит, даже не считая Викторию опасной, я бы не оставил безнаказанными ее… Увы, я уже говорил, мои навыки далеко не на высоте. Я шел за ней до Техаса, а потом ложный след увел в Бразилию, а Виктория явилась сюда. Даже с континентом не угадал! — простонал Эдвард. — Подобного я и в наихудшем раскладе не предвидел…
— Так ты охотился на Викторию? — потрясенная, вскричала я.
Мерный храп Чарли на секунду затих, затем послышался снова.
— Без особого успеха, — отозвался парень, смущенно разглядывая мое разъяренное лицо. — В следующий раз будет лучше. Недолго ей осталось портить воздух своим мерзким дыханием!
— Об этом… не может быть и речи! — выдавила я. Что за безумие! Даже если помогут Эмметт или Джаспер. Даже если помогут Эмметт и Джаспер. Это куда страшнее, чем являлось мне в кошмарах: зловещая, по-кошачьи гибкая фигура Виктории наступает на Джейкоба Блэка. Представить на его месте Эдварда я даже не решалась, хотя с Калленом справиться куда сложнее, чем с моим другом-оборотнем.